А вечером они поехали к нему. Конечно, домой Аню Женька не пустил и на ее попытки возмутиться не обратил никакого внимания. В конце концов, она первая его поцеловала, помнится, пусть теперь и расхлебывает последствия. Они, эти последствия, лично Женьке чем дальше, тем больше нравились, особенно так мило сопящие на его плече. И так сколько лет потерял из-за собственной глупости.
Ему не спалось. Он сидел в гостиной, смотрел на фото Алены, тихонько поглаживая пальцами экран, и задумчиво улыбался. Скоро они будут вместе. Сначала он вернет ей чувства, а потом и память. И она забудет всех этих мужиков, которые вокруг нее вьются. Некромант чуть нахмурился: вчера, когда ему удалось ненадолго вмешаться в сон Алены, он почувствовал, что она не одна и тот, кто спал с ней рядом, гораздо сильнее. Зверь, хищный и опасный, и на несколько мгновений некроманту почудилось что-то смутно знакомое в его ауре, но сработал амулет Алены, и пришлось прервать сеанс. Теперь он сидел и напряженно думал, не поторопился ли, не возбудит ли подозрения у тех, у кого бы не стоило?..
Но назад не отмотать, теперь надо просто быть осторожнее, вот и все. И завтра побеспокоиться о защите посильнее, в первую очередь против своих же – на несколько дней хватит, а там он уже получит желаемое и уедет из Питера. Как можно дальше, туда, где его не найдут с драгоценной добычей. Скорей бы картина была готова, что ли. Некромант мечтательно зажмурился, но тут телефон издал негромкую трель, извещая, что пришло письмо на почту. На лице мужчины мелькнуло удивление, он взял планшет и открыл послание. «Я не могу пробиться через защиту девушки, ей дали какой-то очень сильный амулет. Если не решите проблему, я отказываюсь от заказа». Некромант выпрямился, улыбка пропала с его лица, а в груди зашевелилось недовольство пополам с беспокойством. Какой такой амулет? Тот, который на ней сейчас, конечно, хороший, но защищает непосредственно от прямого воздействия, от магии картины он вряд ли сможет укрыть! Или он что-то пропустил за этот день? Придется потратить очередной драгоценный волос из и так уже поредевшего пучка – но проверить сведения все равно надо, по пустяку Вересников не стал бы поднимать панику. Некромант прошел в спальню, достал светлый локон и приступил к ритуалу.
…На ней действительно стояла серьезная защита. Он как с размаху в стену ткнулся, аж в висках заломило, а начерченные на полу символы вспыхнули зеленоватыми язычками, портя паркет подпалинами. Однако последнее некроманта беспокоило меньше всего сейчас. Алена, его Алена была недосягаема! Он не мог ее увидеть, не мог почувствовать. Кто посмел?! Тихо зарычав, некромант с силой сжал кулаки, так, что на ладонях отпечатались полукруглые следы от ногтей, глаза невидяще уставились в пространство. Заставив себя успокоиться, он сделал пару глубоких вдохов, замер на мгновение, а потом быстрым шагом вышел в кухню, остановившись у окна. Что ж, раз такие дела, он тоже будет действовать решительно. Судя по всему, или Алена все же что- то заподозрила, или этот ее невидимый защитник вздумал подстраховаться.
Холодные глаза Осокина прищурились: ничего, у него тоже есть козырь. Не хотел, конечно, им пользоваться, приберегал на крайний случай, но, похоже, сейчас настал именно он. И тогда, возможно, картина уже не понадобится…
Мы решили сразу после завтрака, не заезжая в офис, посетить арт-центр. Они начинали работать с одиннадцати, вот к открытию и приедем, чтоб наверняка застать там кого-нибудь. Представляться сотрудниками детективного агентства тоже не стали от греха подальше – мало ли, вдруг администратор решит перестраховаться и перезвонить потом Симонову, предупредить. А вот его знакомыми запросто, и значит, стоило как следует поработать над образом. Из Рэма отлично вышел эдакий брутальный грубоватый бизнесмен, не чуждый криминальным структурам, в черном пиджаке, водолазке, брюках и темных очках. Для пущей убедительности мой барс нацепил массивную печатку с крупным рубином – не бижутерия, настоящее – и толстую золотую цепь.
– Если уж маскироваться, то как можно натуральнее, – невозмутимо пояснил он, придирчиво оглядывая себя в зеркало. – А дешевые цацки в подобных богемных заведениях секут на раз, пушистая. – Рэм широко ухмыльнулся и подмигнул.
А потом мы приступили к одеванию меня. Процесс проходил весело, потому что сначала искали самое короткое платье или юбку в моем гардеробе, к нему, по мнению Рэма, обязательно должны были прилагаться высокие сапоги на шпильке, коих у меня отродясь не было, и завершать образ гламурной любовницы богатого бизнесмена должна норковая шубка. Таковых в моем шкафу тоже никогда не водилось, и вовсе не потому, что я против натурального меха и убийства невинных зверьков. Просто, на мой взгляд, шуба в нашем городе жутко непрактичная вещь, бессмысленная трата денег. Найдена, сначала с интересом наблюдавшая за росшей на кровати кучей одежды в сторонке, под конец осмелела и полезла исследовать гору, почти сразу потерявшись под ворохом вещей.
– Так, придется сначала заехать и одеть тебя, – решительно заявил мой барс и подхватил меня под локоток. – Иначе всю конспирацию завалим.
Я успела выудить протестующе пискнувшую кису и вынести из спальни – пусть исследует пока остальные комнаты, а то в самом
