рассматривать как источник и рассадник зла. А он начал… и тебя заодно. Добрее его ты, что ли, Тот… Может быть, только поэтому я и выбрал тебя.
– Ну, так, может, для него муки униженного самолюбия и были настолько же тяжкими, как для меня потеря любви и надежды… Хиз, что ты собираешься с ним сделать? Ну, постарайся его понять, прояви жалость и снисхождение… Я с ним поработаю потом, и мы вырулим на позитивные рельсы, обещаю.
– Ну, хватит за него заступаться! Даже если его муки и были столь же сильными, как твои… Ты-то не стал считать, что я – источник зла, – жестко отрезал Хиз. – К нему-то я почему должен быть снисходителен? Тот, ты же на своей шкуре знаешь, что я обычно безжалостен к своим слугам. А если меня рассматривают как Дьявола, я становлюсь безжалостным втройне. Потому что больше всего Дьявол не любит, когда им пытаются управлять. А Шизл твой именно этого добивался, пытаясь заполучить то, что я ему не захотел дать, и поменять тем самым свою роль, которую я для него отвел.
– Стоит ли принимать особенно ожесточенные меры просто из-за того, что я в подобной ситуации не накосячил, а Шизл накосячил? – не унимался Тот, пытаясь высосать аргументы в защиту из всего, из чего только можно. – Мы оба не одинаковы. У каждого свои заморочки и поступки, и действия каждого из нас можно понять, если захотеть понять. Получается, если бы я тоже озлобился, поскользнулся и накосячил, ты бы не думал сейчас о максимально жестком наказании для Шизла?
– Да нет, Тот, не получается… Не заговаривай мне зубы! Не имей такой привычки! Тут не только в этом дело! Тут еще и дело в склонности зацикливаться и поддаваться одержимости различного рода. Если это имеет место быть, то существо становится бесполезным для меня, поскольку перестает развиваться. Одержимость ограничивает и останавливает рост. Когда все твои мысли капитально зациклились только на твоей Юзиж и любви, мне пришлось тебя сильно наказать и стереть ее с лица Земли. Сейчас зациклился Шизл на своих амбициях и зависти. Он сожрал сам себя своей страстью и желанием получить знания, а с ними власть над прошлым, настоящим и будущим. И Шизл тоже, как и ты когда-то, перестал развиваться – одержимость мешала видеть что-либо еще вокруг. Поэтому и его я теперь должен наказать, причем сильнее, чем тебя.
– Знаешь, Хиз, вот что хочешь про меня думай, но тебе не кажется, что ты тоже одержим, но только идеей, чтобы все вокруг развивались, – неожиданно выпалил Тот, удивляясь сам себе. – Прости, но я не знаю, как еще объяснить, почему для тебя это так важно и почему ты за это так жестко наказываешь. Я был бы рад, если бы я ошибался. Но я не вижу иной весомой причины, почему ты это делаешь, почему так ревностно требуешь, чтобы мы постоянно развивались и не останавливались в росте даже при тяжелых ситуациях, которые жизнь, кстати, нам подкидывает в изобилии.
Хиз рассмеялся, но в этот раз по-доброму, затем немного помолчал и ответил:
– А тебе не приходило в голову, Тот, что я все это делаю не из-за одержимости идеей, чтобы вы развивались, а ради любви? Любви к вам, к своему детищу, если хочешь…
– Да, хороша любовь, – ухмыльнулся Тот. – Если б Энки за моим телом не следил и не берег его, я бы уж давно поседел и облысел от такой любви. А может, и вообще бы сдох от расстройств.
После этих слов Хиз поднялся и заходил по комнате размеренными шагами.
– Я просто хочу, чтобы ты, Тот, да и вообще все понимали, что любви недостаточно. Так же как недостаточно только страсти и одержимости, что, по сути, сродни любви. Потому что все это разные проявления одержимости. Я-то прекрасно знаю, что в жизни для счастья тебе, Тот, нужно больше, чем любовь. И пытаюсь, чтобы ты это тоже понял и обрел наконец-то счастье, к которому ты так стремился, но немного не тем путем. Любовь необходима, любовь великолепна, любовь прекрасна, любовь неизбежна, наконец. Но одной любви тебе недостаточно. Мы не можем пожертвовать своей личностью и ее развитием ради любви, пожертвовать своей самооценкой и уважением к себе. А если мы все-таки это делаем, то мы теряем и любовь, и самого себя. Что с тобой и произошло. Ты не имел права легко ради любви принести в жертву все то, что я тебе дал. А ты это сделал. Ты забил на все вокруг и на все свои возможности, зациклившись только на любви. И с Шизлом произошло то же самое, просто одержим он был другими вещами.
– Странно, что ты мне раньше не объяснял это так, как сейчас, Хиз, – задумчиво ответил Тот. – Только что вот с Шизлом теперь будет? Со мной уже все понятно – все, что будет, уже было… Как меня ты наказал, я знаю. А с Шизлом что ты сделаешь?
– Тот, если бы я тебе так объяснял пять тысяч лет назад, ты бы меня не услышал, – улыбнулся Хиз. – Справедливости ради я тебе о чем-то подобном говорил, но только другими словами. А с Шизлом будет нечто похожее, что и с тобой. Ты получил свое наказание за то, что из-за любви потерял самого себя. Поэтому ты потерял эту самую любовь. Теперь ты уже твердо стоишь на пути обретения самого себя обратно. Я вижу, как ты все с большим интересом занимаешься делами и уже научился получать от этого удовлетворение и позитивные эмоции. А пять тысяч лет назад ты был удовлетворен только любовью и пережевыванием в башке своих любовных проблем. Так что ты встал на верный путь, и наказание тебе в этом помогло. То же самое произойдет и с Шизлом – накажем жестоко и постепенно начнем исправлять его.