Седло для дракона

– А если мне сейчас не хочется?

– Отожмись. Триста раз. Захочется, – посоветовал Меркурий.

Макар затих, опасаясь, как бы совет не стал приказом. Меркурия он побаивался.

Собравшись группой, шныры поспешили к точке «Запад» у Химкинского водохранилища. Водохранилище лежало внизу темным пятном. Через пятно цепочкой бежали мелкие яркие точки. Это были неоновые лампы на далеко уходящих в воду мостках яхт-клуба. Точка «Запад», расположенная в одном из невзрачных кирпичных строений на берегу водохранилища, освещалась несколькими прожекторами.

Рина поочередно коснулась русалкой своих глаз. Надолго это не сработает, но на минутку укрупнить зрение можно. Уткнувшись лицом в землю, Наста лежала в прожекторном луче рядом с будкой, из которой выглядывала плюшевая собака – давняя шутка Ула. Маленькая фигурка в шныровской куртке, распластанная на траве у самой границы точки «Запад». С противоположной стороны забора нерешительно топтались непонятные личности в разноцветных бусах. Заметив в небе шныров, личности заспешили. Одна из них перемахнула через забор, метнулась к Насте и… не дойдя до нее шага, с истошным воплем улетела в лес, точно подброшенная невидимой пружиной.

– Хорошо стартовал!.. Моя ловушка! – услышала Рина довольный голос Ула.

Вторая личность запрыгала по следам первой. Добравшись до места, где та была катапультирована, она обогнула его со всеми возможными предосторожностями, стащила с лежащей Насты сумку и заторопилась назад, однако, не дойдя до него, внезапно застыла столбиком. Так она и стояла почти целую минуту, покачиваясь и точно дожидаясь шныров.

Макс спрыгнул с седла и, перемахнув через забор, преградил шаманщику путь.

– Я Женя-облакогон, – сказал шаманщик, продолжая раскачиваться.

– Очень пы-пы-приятно! Макс! – сказал Макс и тяжело размахнулся, собираясь продолжить знакомство. Шаманщик смотрел на него с любопытством и без малейшего страха. Макс не смог ударить и опустил руку. – Зы-зы-защищайся давай! Ды-ды-дерись! – крикнул он.

Но шаманщик не дрался. Он только сообщал, что он Женя-облакогон. Облакогон Женя.

Ул, невесть как оказавшийся рядом, примирительно коснулся бицепса Макса.

– Подожди! – шепнул он, наклоняясь. – Погляди, на чем он стоит!

Женя-облакогон стоял на синих невзрачных цветах, которые и разглядеть-то возможно было, только присев на корточки.

– Ясно. А я-то не п-пойму, чего он с-стоит! – сказал Макс и, сразу остыв, забрал у шаманщика сумку Насты. Шаманщик не огорчился. Он этого даже не заметил.

– Меня зовут Женя-облакогон, – снова сообщил он и растерянно замолчал, видимо, потеряв нить мысли.

– Тебя зовут… – напомнил Ул.

Шаманщик захлопал глазами.

– Кто меня зовет? – забеспокоился он.

– М-мама, – подсказал Макс.

– Мама! Мамочка зовет! – радостно повторил шаманщик и заулыбался. Он наконец во всем разобрался. Макс нежно взял шаманщика под локоть и увел. Его ждала мама. Нехорошо заставлять маму ждать.

Кавалерия с Меркурием были уже у Насты. Меркурий перевернул ее, проверяя пульс, коснулся шеи, осторожно оттянул пальцем веко. Затем ощупал ноги через джинсы. Он делал это осторожно, но Наста, очнувшись от боли, застонала. Она была вся изодрана. Через лицо, захватывая и часть бритой головы, шла длинная царапина.

– Ну что? Как она? – спросила Кавалерия с беспокойством.

– Два перелома. Точно. Есть. Не исключено, что и правое колено. Полетело, – негромко ответил Меркурий.

– А позвоночник?

– Позвоночник цел. Иначе бы. Не доползла.

Кавалерия потянулась за телефоном. Ей было уже ясно, что без Лехура не обойтись. Неожиданно Наста открыла глаза и схватила ее за запястье.

– Погодите… Я… свалилась… – произнесла она едва слышно.

– Мы уже догадались, – вежливо заметила Кавалерия. – Не разговаривай! Больно тебе?

Наста застонала:

– Танец был скользкий… Седло как намыленное. Хорошо… высота небольшая… упала на шиферную крышу. Пробила ее… Выползла из сарая, попыталась встать – и свалилась… Ноги…