уровня, скорее всего, прячется где-то в тех коридорах.
– Слышу, – тихо прозвучало в шлеме у Эммы. – Но не только я слушаю вас. Станция тоже слышит.
– Где ты? – быстро выдохнула Эмма.
– Не говори! – Ник дотронулся до ее руки и выразительно поднял брови.
Люк не ответил. Эмма чуть не прикусила язык, рассердившись на себя за несдержанность. Они найдут Люка, когда разберутся, что происходит на станции. А они обязательно разберутся…
Ник стянул с головы шлем и заговорил горячим, быстрым шепотом, делая смешные ошибки в произношении.
– Мы будем смотреть на станцию. Надо ее посмотреть. Вдруг мы сможем ее выключить.
– Без Настоящих деревьев? – с сомнением прошептала Эмма.
– Да, – ответил Жак. – Мы посмотрим, что тут есть, что осталось. Может, большинство роботов мертвы и осталось только выключить главный мозг. Ты знаешь, где тут может быть центр управления, нам надо попасть туда.
– Знаю, где должен быть, – кивнула Эмма.
– Тогда пошли посмотрим.
Они двинулись вперед по узкому, темному коридорчику с гладкими стенами. Потом Эмма, ловко подковырнув, выломала панель на стене, и тонкий луч фонарика Ника осветил цветные толстые кабели, скрывающиеся во мраке, точно диковинные змеи. За ними виднелся более широкий проход.
– Нам туда. Так мы выйдем точно в центр верхнего уровня, – сказала Эмма.
Свет не горел нигде, ни малейшей искры, ничего. Мрак казался плотным, осязаемым, а тишина – мертвой и холодной. Здесь было довольно прохладно, и только надежные костюмы-скафандры защищали от переохлаждения.
– Тут не больше пяти градусов тепла, – пробормотала Эмма.
Она пробиралась следом за Ником, и замыкал их небольшой отряд Жак. Братья держали наготове мечи, пронзительным голубым светом буквально рассекающие темноту. У Ника еще был фонарик, закрепленный на поясе: тоненькая трубочка, дающая яркий сноп света.
Немного мешали шлемы, которые приходилось нести в руках. Точки связи в шлемах были предусмотрительно выключены, чтобы роботы станции не могли их найти. В то же время и бросить шлемы – не бросишь. Без них не выберешься наверх, к катерам.
– Может, оставим шлемы тут, в кабельной шахте? – неуверенно предложила Эмма. – Все равно придется возвращаться этим путем. К катерам попадем только через верхний люк.
– Оставим, – с готовностью согласился Жак. – Тут наверху на кабелях есть удобное место.
Наконец освободились от неудобной ноши. Теперь двигаться стало гораздо проще. Ник прибавил шаг, протискиваясь в узких местах с ловкостью гибкого животного. Эмма не отставала.
А вокруг была тишина и мрак. И казалось, что все в этих коридорах умерло, все погибло и не осталось ничего живого. Только Люк, затерявшийся во мраке. Его и предстояло найти.
Но в глубине души Эмма все больше и больше понимала, что не все тут просто. Опасность буквально пряталась за стенами. И самое главное: никто из них понятия не имел, что это за опасность. Что за жизнь обитает в мертвых стенах? Жизнь, которой вроде бы и нет.
Только роботы могут создавать такое ощущение. На станции обитают роботы, вот что все отчетливее понимала Эмма.
Только какие?
Снова юркие каракатицы и беспощадные пауки?
Или здесь остались доны-15?
Совсем скоро им предстоит это узнать.
Внезапно тишину нарушил легкий шорох. Эмма уже слышала подобные звуки, так шуршали мелкие роботы со множеством маленьких ножек. Слабое поскрипывание, пощелкивание, еле слышное шуршание, свидетельствующее о том, что темнота коридоров на самом деле обитаема.
Кабельный проход внезапно закончился проломом в стене. Здесь кабели разветвлялись на множество проводов и прятались в специальных отсеках на потолке. Возможно, тут проводили какие-то ремонтные работы, потому что отсеки были вскрыты, кругом валялись мелкие болтики, завинчивающиеся с помощью магнитных отверток.
Шелест здесь стал совсем громким, и луч фонарика вдруг выхватил из темноты странное существо. Ростом оно было с небольшую собаку, по колено человеку, голову имело вытянутую, со странными блестящими, выпуклыми глазами. Гладкое обтекаемое туловище и шесть пар ног, коротких, тонких и проворных.
