– Мы подчиняемся заповедям, чтобы не пришли гомены! – снова закричал Йомен и потребовал, чтобы толпа повторила.
На этот раз хор деревенских голосов звучал слаженно и стройно.
– Мы подчиняемся заповедям, чтобы не пришли гомены! – орали все.
– Тогда слушайте… – Йомен вдруг помрачнел, ссутулился. – Жертва обезьянам не была принесена. Дети уцелели. Но так не должно быть, поэтому мы исправим положение. Мои дети отправятся в лес этой ночью. Жребий указал на них, значит, так тому и быть. Я такой же, как вы. Я точно так же принадлежу острову. И если жребий пал на моих мальчиков, значит, так было угодно предкам. Но еще где-то остаются дети Тамила. Три мальчика Тамила, на которых точно так же указал жребий. Кто прячет детей?
Наступила тишина.
– Еще раз спрошу. Кто прячет детей и где? Говорите добровольно. Я не накажу вас, я понимаю. Тамил! Что ты молчишь?
– Я не думал, что мои мальчики уцелели, – прозвучал мрачный голос.
Самого Тамила Таис не могла рассмотреть, он терялся среди толпы. Да она вовсе и не отличалась высоким ростом, чтобы можно было разглядывать далеко стоящих людей.
– А надо было думать! – зло выдал Йомен. – Сейчас начнется дождь, тучи уже висят над деревней. Я отпускаю вас, но утром мы проверим каждый дом, каждый огород. Во время дождя никто уйти не сможет, вы знаете. Утром же мы устроим проверку, и горе тому, кто скрывает детей! Ясно вам? Идите по домам и постарайтесь уцелеть. Гомены уже прислали нам наказание. Тучи уже стоят над деревней, и молитесь предкам, чтобы вас не смыло водой! – Йомен решительно взмахнул рукой и отступил в темноту.
Люди пришли в движение, заторопились. В это время с неба упали первые капли, ошалевший ветер нагнул деревья, поднял пыль, и все вокруг завертелось в жутком вихре.
– Уходим к мосту! – закричал Федор и схватил Таис за руку.
Пришлось пробиваться сквозь людей, сквозь плотный строй суровых и молчаливых мужчин, сквозь толпу торопливых озадаченных женщин. Вместе с быстрым человеческим ручейком все трое свернули к ступеням и оказались на мосту. Тут ветер не так бушевал, как наверху, большая скала защищала от бешеных порывов, но зато сюда долетали беснующиеся волны и прямо под ногами гудел океан.
Рядом с Таис шла та самая соседка, что узнала мальчиков Тамила. Она молчала, будто ничего и не случилось, торопливо шагала вперед и куталась в шерстяную накидку, стараясь не промокнуть. Но когда уже почти дошли до дома, она вдруг осторожно дотронулась до плеча Федора и тихим, прерывающимся голосом попросила:
– Спрячьте мальчиков получше. У вас есть семук, они вас не тронут. Сберегите хотя бы этих.
– Кто такие гомены? – спросила Таис, выплескивая вместе с вопросом собственный страх.
– Увидите. Этой же ночью увидите. Закрывайте двери и спускайтесь все на нижний этаж. Будьте все на нижнем этаже, – торопливо проговорила женщина и кинулась к лестнице, ведущей на ее огород.
– Началось, – буркнул Федор.
– Небо словно прорвало, вода бежит ручьями, – постукивая зубами от холода, сообщила Таис.
– По домам. Мы сейчас к вам придем. У нас есть приличный запас топлива, – быстро проговорил Григорий. – Ждите нас. Не получат их гомены мальчишек. – И он проворно поднялся на верхний этаж дома.
Стекол в окнах островных хижин не водилось. Да и откуда им быть в обществе, где стреляли из луков и питались выловленной в океане рыбой? Так что Федор просто закрыл прочные деревянные ставни и до упора задвинул задвижки на двух окошках нижнего этажа.
В маленькой спальне, где стояла широкая деревянная кровать Таис и Федора, устроили детей. Кинули на пол матрас, застелили простыней, малышню уложили и укрыли пледом. Самый маленький наконец заговорил. Влажно блестя глазами, он пролепетал, что хочет домой.
– Домой после, когда дождь закончится. Давай я спою вам песенку. На улице ветер и дождь, а как только появится солнышко, мы что-нибудь придумаем. Смотри, твои братики уже легли, – проговорила Надя и помогла ребенку устроиться.
Она была настолько спокойной и ласковой, что Таис и сама ощутила странную умиротворенность. Казалось, Надя точно знает, что все будет хорошо и поводов для волнения нет. Она затянула незатейливую песенку о пчелках, которые летают над цветочками. Малышня ее слушала. Только самый младший не хотел залезать под одеяло и все посматривал на дверь. Из глаз его по щекам уже катились большие капли.
Таис вздохнула и вышла в комнату, служившую одновременно гостиной, столовой и прихожей. Здесь при тусклом свете масляного светильника и оранжевых всполохах печного огня сидели Григорий и Федор. Как обычно, говорили «важные разговоры»,
