презренный тип, – скончался этим утром от ужасного сердечного приступа. Жаль, что он не может подтвердить того, что вы обнаружили, – взгляд полковника подтверждал недавно сделанное предостережение. – Благодарю вас, инспектор Эбберлайн. О вашем сотрудничестве с нами станет известно высочайшей власти. Пожалуйста, не забудьте отправить мне фотографии места преступления. Вот и молодцом!
Эбберлайн смотрел, как полковник и сержант повернулись и пошли прочь, небрежно поглядывая по сторонам. Словно на утренней прогулке.
– Думаю, я скорее нашел бы Потрошителя, следуя за вами, дорогой мой полковник, чем кружа по Уайтчепелу…
Фредерик Джордж Эбберлайн, старший инспектор столичной полиции, сидел за ресторанным столиком, и ему не в первый раз приходилось оказываться за ним в столь поздний час. Пришел он сюда сбросить напряжение, успокоиться перед возвращением домой к беспокойному сну после всех событий прошедшего года. Дело Мэри Келли пять месяцев назад было последним в ряду убийств, но кошмары, мучившие Эбберлайна еженощно, когда он возвращался в темную квартиру, отнюдь не закончились.
Совладельцем маленького ресторана являлся бывший коллега из лондонской полиции, и заведение было открыто допоздна для полицейских, заканчивающих смену во всех частях города. Оно было полно даже в час двадцать ночи.
Для самых шумных клиентов существовал отдельный бар: там полицейские поднимали пинты хмельного пива и других напитков, предназначенных притуплять восприятие темного, унылого города, содрогавшегося от кошмаров тех времен.
Старший инспектор Эбберлайн читал рапорт одного из детективов о недавнем похищении человека. Покачав головой, он потянулся за чашкой чая. Чай был жиденьким, Эбберлайн скривился и поставил чашку обратно на блюдце. Во время дела Потрошителя инспектор привык пить крепкий кофе и теперь пытался от него отвыкнуть. Однако слабый чай был безвкусным. Эбберлайн положил рапорт на стол и закрыл глаза, вспомнив свою усталость в прошедшем году от упорной работы и решение, принятое задолго до этой минуты, – решение не служить больше в полиции. Ужасы, виденные в недавнем прошлом, изгнали из его сердца желание помогать людям. Мир сошел с ума, и он понимал, что если не оставит службу, то в конце концов станет таким же безумным, как и те мужчины и женщины, которых преследовал.
Когда официант принес заказанный пирог с почками, Эбберлайн откинулся на спинку стула. Официант ушел, и инспектор положил на колени салфетку. Хотел вонзить вилку в корку мясного пирога, но вдруг остановился. Постучал кончиком вилки по пропеченному тесту, потом выглянул наружу, в туман, сгущавшийся за большим окном, выходящим на улицу. Белая пелена легла на город вскоре после того, как окончилась его затянувшаяся смена. Эбберлайн отвернулся, снова взглянул на пирог, бросил вилку на стол, жестом подозвал официанта и протянул ему чашку с блюдцем.
– Принеси мне, пожалуйста, кофе, – сказал он, и, когда официант уже повернулся, быстро принял другое решение и окликнул его:
– Прошу прощения, приятель, лучше двойную порцию скотча!
– Двойной скотч, сэр, – кивая, сказал официант и ушел.
Полицейский скривился, взглянув на горячий пирог с почками, и отодвинул его как можно дальше.
– Инспектор Эбберлайн? – послышалось за его плечом.
Недовольный Эбберлайн возмущенно зажмурился. Он знал, что если откроет глаза и увидит газетчика, которым вход сюда, кстати, был воспрещен, то подвергнется искушению схватить лежавший перед ним столовый нож и вонзить его лезвие этому человеку в сердце.
Вместо того чтобы действовать согласно этому мысленному сценарию, он произнес: «Да?», открыл глаза и увидел стоявшего рядом довольно высокого худощавого человека. Хорошо одетый джентльмен беспокойно мял свою шляпу.
– Сэр, я Роберт Льюис Бальфур Стивенсон. Возможно, вы помните мое имя? Три месяца назад я написал вам письмо.
Эбберлайн оглядел рослого человека с большими усами. Заметил, что вид у того нездоровый. Говорил мужчина с едва заметным шотландским акцентом. В его темных глазах сквозило беспокойство. Эбберлайн указал на стул напротив себя.
– Как не узнать знаменитого мистера Роберта Льюиса Стивенсона? Присаживайтесь, пожалуйста, сэр.
Эбберлайн видел, что человек заколебался. Стивенсон прошел небольшое расстояние до стула, но потом как будто растерялся, не зная, что делать со шляпой.
– Мистер Стивенсон, здесь мы обходимся без церемоний, принятых в более изысканных заведениях. Просто положите шляпу на стол – похоже, отдых ей не повредит.
Взглянув на измятую шляпу, Стивенсон слегка покраснел. Скривился и положил ее на белую скатерть. Слегка улыбнулся, придвинул стул и сел.
