Ни разу не ошибся.
– Может, он читал твои мысли? – высказал самое очевидное предположение Димон.
– Я открывал карту только после того, как он называл ее. Он владеет левитацией, телекинезом, пирокинезом, телепортацией… Про телепатию я даже не говорю – для него это настолько просто, что даже неинтересно. Дед Спиридон ради смеха предложил ему поиграть в телепорт-догонялки. И мне подмигнул, смотри, мол, как я его сейчас уделаю. Так что бы ты думал, он не смог поймать Андрейку! А уж лучше деда Спиридона никто телепортацией не владеет. После этого дед Спиридон взялся учить Андрейку своей технике телепорт-карате. Нахвалиться на него не может. Говорит, что скоро ученик превзойдет учителя.
– Да уж, дела, – Димон сделал глоток чая и блаженно зажмурился.
Если дед Спиридон был гением телепортации, то чай лучше всех заваривал Соломон.
– Сегодня мы выяснили, что Андрейке достаточно только посмотреть на обложку книги, чтобы узнать ее содержание. Представляешь? При этом он утверждает, что сам не понимает, как получает информацию.
– Так, может, он тоже Мастер? – предположил Димон.
– Нет, – как комара, расплющил Димонову догадку Соломон. – Во-первых, Мастером человек становится в зрелом возрасте, будучи воплощенным альтером и пережив какое-то сильное эмоциональное потрясение. Андрейка же едва стал истинным. Во- вторых, средневековые летописцы, на которых я уже ссылался, в один голос твердят, что в одном поколении может появиться только один Мастер.
– Ну, летописцы могут и ошибаться. Кто-то один ляпнул, а остальные повторили.
– Может быть, – не стал спорить Соломон. – И все же Андрейка не Мастер. Он что-то совсем другое. Что-то, о чем мы ничего не знаем и пока что не можем понять. Пока он еще только мальчик, едва-едва прошедший обращение. Попытайся только представить, на что он будет способен, когда станет воплощенным альтером.
Димон честно попытался, но у него ничего не вышло. На что еще может оказаться способен альтер в будущем, если он сейчас уже может все и даже более того?
Взяв двумя пальцами белый, липкий кусочек нуги, Димон внимательно посмотрел на Соломона. Разумеется, Соломон не лжет, когда говорит, что ему не известна истинная природа Андрейкиных талантов. Однако в разговорах с Димоном Соломон сам пару раз намекал на то, что ему известно о Андрейке что-то, чего он пока никому не может или не хочет рассказать. Видимо, у него имелись на то причины. Димон всецело доверял Соломону, а потому и не лез с расспросами. Придет время, Соломон сам все расскажет. Если сочтет нужным.
– И что нам с ним делать? – спросил Димон.
– Прежде всего, необходимо позаботиться о том, чтобы рядом с ним всегда находился наставник, которому Андрейка доверяет и от которого у него нет секретов. Наставник, который будет помогать ему принимать правильные решение и воздерживаться от необдуманных поступков.
– Ну, с этим, я полагаю, проблемы нет, – улыбнулся Димон.
– Пока я справляюсь с этой ролью, – серьезно ответил Соломон. – Но не думаю, что смогу всегда оставаться для Андрейки непререкаемым авторитетом. Молодежь отрицает то, что им говорят старшие, уже только потому, что возраст является для них не заслугой, а как раз наоборот – причиной для конфликта. Молодые ищут свои пути в жизни. Расшибают себе лбы, ломают ноги, но все равно уперто прут по бездорожью, – Соломон лукаво прищурился. – Да кому я рассказываю. Ты сам все это прекрасно знаешь. И это нормально. Если бы вы топали по тропинкам, протоптанным отцами и дедами, жизнь стояла бы на месте. Но в случае с Андрейкой любая ошибка может оказаться роковой. Причем не только для него самого. Ты ближе к нему по возрасту, и к твоим словам он прислушивается внимательнее, чем к моим.
– Да какой из меня наставник, – криво усмехнулся Димон.
– Не хочешь быть наставником, стань для него другом. Нельзя допустить, чтобы Андрейка оставался один. Или, не приведи случай, сбежал, как Муромский, – Соломон раздавил в кулаке баранку. – В любом случае это вопрос не сегодняшнего дня. Я дам тебе знать, когда пойму, что сам уже не справляюсь.
Какое-то время они молча пили чай. Соломон с баранками, Димон с мармеладом. То, что Димон не спешил сообщать новости, уже говорило о том, что они плохие. Поэтому и Соломон не торопил события.
Когда кружка Димона опустела, Соломон заново наполнил ее. Димон сделал глоток и поморщился, как будто в кружке был не чай, а раствор хинина.
– Плохо? – тихо спросил Соломон.
Димон молча кивнул.
