– Что будет с пленными? – спросила она.
Ирона не ответил. Тижос взглянула на него и увидела, что он завороженно смотрит, как в воде клубится какое-то темное вещество. Еще через мгновение она поняла, что вещество выходит из дыры в скафандре начальника чуть ниже шлема: из нее высовывалось острие с мелкими зазубринами. Прямо на глазах Тижос оно скользнуло обратно в дыру, а Ирона упал на бок в облаке крови и пузырьков воздуха.
За ним стоял ильматарианин и кормовыми усиками чистил клешню от крови. Затем он повернулся к Тижос.
– Я сдаюсь! Я не буду драться! – Она наклонила голову и вытянула верхние руки вперед в традиционном жесте подчинения, но потом поняла, что ее движение до жути похоже на угрожающую позу ильматариан. Тогда она прижала руки к телу и попыталась свернуться клубком.
Ильматарианин приставил острый конец клешни к ее загривку, издал несколько громких щелчков и хлопков. Мгновение спустя кто-то застучал в ответ металлом о металл, и Тижос увидела человека: он перевернул ее на спину и попытался вглядеться в лицо под шлемом.
– Тижос! – воскликнул Роберт Фриман. – Вы в порядке?
Тижос указала на сломанный динамик и прокричала: «Я не чувствую повреждений!»
– Хорошо. Я боялся, что Долгощуп вас заколет. Он пошел вразнос от того, что сделали с его домом.
– Ильматариане спаслись?
– Большинство – с десяток. Кое-кто из подмастерьев Долгощупа и парочка книжников были в гуще сражения, когда рванула торпеда. Остальные бросились наутек.
– Я прошу прощения, что не смогла обезвредить оба орудия.
– Что?
– Я прошу прощения.
– Нет нужды. Вы спасли нам жизнь.
– Я не могла позволить Ироне убить всех вас.
Ильматарианин принес Робу два микроторпедных ружья. Человек взял их и что-то простучал по панцирю аборигена. Он осмотрел ружья, прикрепил одно из них к ремням на своем костюме и поднял второе, готовый к стрельбе.
– Прикольные пушки, – заметил он.
Тижос посмотрела на Стражей. Большинство из них стояли, вытянув руки, а ильматарианин и еще один вооруженный шоленским оружием человек стерегли их. Двое Стражей лежали на дне, и кровь поднималась облачком над их телами.
– Скажи, что ты собираешься делать? – спросила Тижос.
– Сейчас? Ну мы возвращаемся на «Хитоде». Первым делом я хочу сожрать что-нибудь, непохожее на сухпаек, и принять душ. Широкохвост идет с нами. Долгощуп и его люди займутся уборкой.
– Я должна быть со своими соплеменниками, – сказала Тижос, вставая.
– Да все нормально! Вы всегда вели себя… достойно, я вам доверяю. Блин, да вы нас спасли, когда они собирались убить.
– Это не меняет того факта, что я принадлежу к ним. Я не согласилась с Ироной, и он плохо обошелся со мной, но я не с вами.
– Кажется, я понял. Можете сказать им, что мы никому не причиним вреда, если они не будут сопротивляться? До «Хитоде» далеко, и, если мы начнем драться, живым туда мало кто доберется.
– Я скажу. Не хочу новых смертей.
Двадцать дней спустя коммандер Хорхе Эрнандес покачивался в невесомости в рубке вспомогательного экспедиционного корабля «Марко Поло», глядя через плечо сенсор-спеца на изображение газового гиганта Укко и его лун.
– Что-то есть?
– Ничего не вижу. На оптике пусто, по радио тихо, в инфракрасном тоже ничего. Если шолены здесь и были, то уже ушли.
Коммандер Эрнандес ни за что не признался бы, как его радует эта новость. «Поло» был напичкан сенсорными платформами, ракетами и лазерными зеркалками, но каждый на борту знал, что все, на что они будут способны в реальном бою, – истощить боезапас противника. Военным кораблем «Поло» не являлся, потому ООН и решилась направить его на Ильматар. Все специализированные боевые звездолеты сейчас роились вокруг Земли и Марса, готовясь встретить атаку с Шалины. Мирное МАК ООН сменило маски и стало Межзвездным оборонным агентством, а исследователи вроде Эрнандеса вдруг заделались боевыми офицерами.
Коммандеру не сильно улыбалось стать пушечным мясом, поэтому отсутствие на орбите шоленов было лучшей новостью за
