Далеко от Земли

– Оп… А ты без?

– Естественно. Многослойные штаны – спасибо, мне хватило зимы… Хорошо, что в этих имеется почти непрозрачная серединка…

– Ластовица называется.

– Замечательная ластовица. Не то шок твоего папы был бы сильнее.

Она вдруг напряглась.

– Что такое?

– Идём скорее. – Иномейка резко ускорила шаг, переходя на ту самую стремительную скользящую походку, угнаться за которой шагом аборигену-иннурийцу очень непросто – того гляди перейдёшь на рысь.

– Поясни, – мне всё-таки удавалось держаться рядом и не скакать.

– Да просто шпана за нами, Антоша… Эх, не удаётся оторваться. Побежали ведь, щенки… Ладно. Давай сюда!

Вейла резко свернула в закоулок, освещаемый светом фонаря, прилепленного на крыше здания. А сзади уже стремительно надвигался топот.

– Девушка, а девушка! Куда так спешите?

Малолетние ведь совсем шакалята, младшему лет четырнадцать. Старшему семнадцать от силы. Я пересчитал – восемь голов.

– Слышь, чувак, у тя закурить есть?

– Для вас найдём! – широко улыбнулся я.

– Во, давай курево и вали. Нам тут с тёлкой потолковать надо.

– Ой, мальчики, да как же вас много, – иномейка стояла, согнув руку в локте, и на пальце чуть поблескивал камушек дешёвенького перстня. – Ну что, встали все на четвереньки?

Лёгкое изумление на мордочках.

– Вот я не понял… – начал было главарь.

– Ну как угодно, моё дело предложить. Головы-то ваши.

Шайка повалилась разом, точно сбитые кегли. Деревянный стук затылков об асфальт свидетельствовал – напрасно ребятишечки отказались от дельного предложения.

– Всё же как ваша Иннуру отличается от прекрасной Иноме, – Вейла закусила губу. – Испоганили такой чудный вечер… Идём скорее, Антон.

* * *

Ослепительно-голубая трещина расколола небо надвое, и почти мгновенно ударил гром. Грохнуло так, что где-то лопнуло, зазвенело стекло. Инбер, поморщившись, сунул палец в ухо, потряс головой.

– Значит, не было никакой возможности избежать эксцесса?

– Я не увидела такой возможности.

– Так не увидела или не было?

Вейла, сидевшая с ногами в кресле, встряхнула тяжёлыми прядями непросохших волос. Сейчас девушка пребывала в полном неглиже, колготки, насквозь промокшая блузка и тёмная вельветовая юбка висели на «плечиках» прямо над электрокалорифером – иномейка попала под внезапный ливень.

– Я не увидела. Многоуважаемый Инбер, прошу указать мне, где ошибка. Батарейка ужаса не даёт амнезии и к тому же переполошила бы всех жителей, оказавшихся в зоне действия…

– Тебе следовало просто убежать. Даже специально тренированные иннурийцы бегают весьма неважно. Тем более нетренированные.

– Шеф, но я же была не одна.

Инбер резко повернулся.

– Вот. Вот! Который раз ты влипаешь в переделки, как муамурр в смолу! И всё по одной причине, заметь! Я понимаю, любовь есть высокое безумие, но сколько же можно?!

Вейла молчала, глядя в окно, почти непрозрачное от потоков воды – майская гроза разгулялась не на шутку.

– В общем, ситуация скверная. Один из аборигенов скончался до прибытия «Скорой помощи». Неудачно упал, там из асфальта торчал металлический штырёк… Если бы пострадавший был один, без компании, не вопрос. Несчастный случай – и