И тогда мне пришлось рявкнуть так грозно, как только смог:
– Быстро в бочку, я сказал!
К моему немалому удивлению, следующая фраза Рейчел донеслась изнутри этой посудины, причем через какой-то краткий миг:
– Лео, я тебе никогда этого не прощу!
«Простишь-простишь», – думал я, выцеливая главаря на передней пироге. Всего лодок было три, и шансов, если дело дойдет до рукопашной, у нас не было никаких: слишком их много, тут никакое искусство махать мечом или саблей не поможет, ведь пространства для маневра нет, и нас просто-напросто задавят массой.
Основное наше преимущество заключалось в том, что туземцы видеть нас не могли. Каким ты острым зрением ни обладай, но, если после яркого солнечного дня внезапно оказаться во мгле, некоторое время вообще ничего не увидишь.
Проблемы возникли и у меня, поскольку арбалет в своих руках я видел весьма и весьма смутно, и стрелять приходилось больше по наитию. Но недаром же хорошим стрелком является тот, который способен попасть точно в цель в любых условиях, и я им являюсь…
– Лео, прими очередные комплименты твоему искусству, – некоторое время спустя заявил Блез.
– Признаться, я до сих пор не могу к нему привыкнуть, хотя знаю Лео куда дольше, чем ты, – согласился с ним Гаспар.
– Вот только девушки у этого замечательного стрелка больше нет! – гневно раздалось изнутри бочки.
Оставалось только надеяться, что сердце у Гаспара при этом радостно не ёкнуло. Но, по крайней мере, он промолчал, и лишь Блез сочувственно крякнул.
– Блез, помоги ей оттуда выбраться, – тяжело вздохнул я. – Теперь уже можно.
И действительно, пироги, потеряв седоков ровно по количеству выпущенных мною болтов, поспешили убраться из грота.
Ситуация особенно не радовала, но какую-то передышку мы все же получили.
Чтобы всем нам свыкнуться с мыслями о потере Головешки, а самому мне попробовать помириться с Рейчел.
– Понимаешь, Рейчел… – начал я, не сводя глаз с входа в грот: эти воинственные дикари могли объявиться в любой момент.
– Лео, если ты глуховат на оба уха, повторю еще раз: между нами все кончено!
Ее логика была недоступна моему разумению: я старался сделать так, чтобы Рейчел даже царапины не получила, и что в итоге?
– Но почему?!
– Да потому что не надо видеть во мне женщину! – Гнева в ее голосе хватило бы и на дюжину разъяренных девиц.
– А кого я должен в тебе видеть?! – Не стоит и говорить, насколько безмерно я был удивлен.
Тут не захочешь, а увидишь. Особенно сейчас, когда грудь Рейчел бурно вздымалась в такт ее дыханию, раз за разом пытаясь вырваться из ворота одежды на свободу. Вон Блез с Гаспаром даже глаза отвели. И правильно сделали.
– Полноценного члена команды – вот кого! Который и себя в состоянии защитить, и других тоже, – по-прежнему гневно продолжила Рейчел. – А ты меня – в бочку! – Голос ее все-таки подвел, и она едва не всхлипнула. И совсем уже жалобно добавила: – Головешку жалко!
– А чего его жалеть? – замогильный голос, который раздался высоко над нашими головами, пронесся по гроту многочисленным эхом. Многочисленным настолько, что вокруг нас долго еще звучало: «Жалеть… жалеть… жалеть…»
Глава 11
Прозвучал он так зловеще и неожиданно, что «полноценный член нашей команды, способный защитить и себя самого, и всех остальных», тоненько взвизгнув, тут же оказался висящим у меня на шее. Для надежности обхватив ногами, скрестив их за моей спиной. Благо что на нем было не узкое платье, а просторное одеяние охотника за сокровищами, состоявшее из штанов и куртки.
Чего тут греха таить: вздрогнули мы все. Сам я мало того что вздрогнул, так еще и едва не потерял равновесие, когда Рейчел бросилась спасаться ко мне на шею. В попытке устоять мне не удалось ничего лучше, чем уцепиться за злосчастную бочку, которая и
