Немного успокоившись после своего эпохального появления во дворе, я успела помыться и составить план мести. А она будет страшна!
Эта лягушка рассказала Ярославу о моих чувствах, и теперь ему трындец!
Я пыхтела и сопела в ванной, оттирая листья с тела и вытаскивая ветку из волос. Мне было страшно, неуютно и очень обидно. Понятное дело, что я ему не друг и Власов для него в миллиарды раз важнее, но поступать так… Это просто непорядочно!
Теперь, смотря на мужчин, я испытывала полное спокойствие, ибо все решения были приняты.
— Не знаю, как они ее выследили, — задумчиво пробормотал Дима.
— Что меня сейчас беспокоит больше всего, так это обработаны ли твои раны? — проигнорировал друга наставник. — Позволишь помочь?
Пытливо взглянув на Власова, я увидела, что он действительно обеспокоен и хочет помочь. Конечно, меня сейчас смущало даже его присутствие, это если не вспоминать о его осведомленности о моих чувствах и поцелуях у калитки. Но лучше он, чем бывшая лягушка.
Едва я кивнула, как Ярослав, развернувшись, вытолкал друга из комнаты.
— Что такое? Я хотел задать еще пару вопросов.
— Потом.
Дверь в комнату прикрылась, но до меня все равно донесся возмущенный голос бывшего лягуха:
— А… Ах вот оно что. И что же там есть такое, что можешь видеть ты и не могу я?
Следующие слова Ярослава я не расслышала, так как сказаны они были очень тихо. Послышался только вздох Димы:
— Да не рычи ты. Понял я все, понял.
Через некоторое время в комнату вернулся наставник с аптечкой и ватными тампонами.
— Ну, с чего начнем?
— С самых сильных повреждений, — решила я и, повернувшись к мужчине спиной, приспустила халат, обхватив колени руками.
Некоторое время сзади было тихо.
— Ярослав, все хорошо?
— А? Да, — ответил мне хриплый голос. — Я очень боюсь… сделать тебе больно.
— Так страшно выглядит?
— Именно…
— Смелее, я потерплю. Обработать нужно обязательно сейчас.
Я почувствовала, как кровать прогнулась от тяжести мужского тела, Власов сидел довольно близко. Спины осторожно коснулась влажная ватка, и я втянула воздух сквозь зубы. Сложно сказать, что я ощущала острее: боль от ран или прикосновения Ярослава.
— Все хорошо?
— Да, — облизнула пересохшие губы. — Если тебе так будет проще, давай поговорим.
Несколько секунд тишины, затем вновь касание и вопрос:
— Ты подумала над нашим предложением?
— Да, и не только над ним. И решила, что я вступлю в ваше Общество и заплачу требуемый взнос за членство, но работать на протаскивание книжных ценностей буду только в редких случаях.
Ватка вновь остановилась.
— Софья, я могу легко освободить тебя от любых взносов и всегда тебе помогу, состоишь ты в Обществе или нет. И если тебе претит что-то забирать из книг…
— Нет, — решительно прервала я. — Почему ты должен демонстрировать ко мне особенное отношение и что-то для меня делать?
Затылка коснулось теплое дыхание.
— Наверно, потому, что ты спасла мне жизнь? — тихий вопрос.
Я сглотнула. А может, плюнуть на все доводы разума, развернуться и поцеловать Ярослава?
— Ты мне тоже не раз помогал просто так, ничего не прося взамен. Нет уж, вступлю в общество и буду платить взносы. Но золото буду таскать лишь в крайних случаях, когда без меня никак.
— Хорошо.
