хорошо, когда тебя в таких делах кто-то не просто ждет, но еще и может кому-то предложить подождать тебя вместе. Людям Антенуччи, например, если вдруг прослышал о награде.
Поэтому я лишь молча кивнул и тихо проскользнул за дверь, которую Том для меня отпер.
– Можешь через магазин уйти, просто засов сними. Осмотрись сперва только, – шепнул он.
– Я понял.
Дверь за мной закрылась, я остался один в темноте, в окружении смутно видимых пылесосов на полках. Нагнувшись, я подкрался к витрине, выглянул через стекло из-под наклеенного рекламного плаката, гарантировавшего, что с пылесосами «Софтвинд» справится любая женщина.
Машина. Чуть дальше по улице, у входа во двор, но в машине никого не вижу. Не знаю, сколько людей приехало, но они все пошли к Тому, похоже.
Тихо отодвинул хорошо смазанный и почти бесшумный засов, приоткрыл дверь, огляделся. Да, никого, переулок пуст, лучше идти прямо сейчас. Тихо наружу, придержать дверь, чтобы пружина ею не хлопнула. Вот так, нормально. И по переулку в сторону от Костюшко, опять в обход.
Машина оказалась четырехдверным «Плимутом», вроде бы серым, но сейчас уже темно, а именно в этом месте света мало. В салоне и вправду никого нет, от мотора тянет теплом. Точно, это как раз визитер Тома или визитеры на ней подъехали. Ну да ладно, мне главное ни с кем лишним здесь не встречаться. Так что я прибавил шагу и направился дальше, вдоль по переулку, где светилась вывеска маленького бара, неоригинально для этих краев называвшегося «Пирамида». Чуть дальше по улице какой-то человек в кепке набекрень шел, заметно покачиваясь, как раз из бара, наверное, а больше и никого. Слышен шум со стороны главной улицы, где-то женщины переговариваются на польском – наверняка из окна в окно, судя по тому, что так громко, еще пахнет жарящимся луком откуда-то.
Человек в светлом костюме и панаме-федоре вышел из бара неожиданно, прямо мне навстречу. Коренастый, смуглый, со смешно оттопыренными круглыми ушами, почти на которых сидела низко надвинутая шляпа. В руке несколько пачек сигарет – он за ними, наверное, в бар и забегал. И сигарета в углу рта. Типаж самый гангстерский, тут не ошибешься.
Человек глянул на меня, я же сделал вид, что не обратил на него никакого внимания, просто пошел дальше быстрым шагом. А затем, через несколько секунд, к моим шагам присоединились другие, громко топающие каблуками об асфальт. Ему в эту сторону или он за мной?
Шаги сзади ускорились, ну и я тоже прибавил шагу. Как-то мне не нравится это все, если честно.
– Эй ты! – окликнули меня сзади. – Стой, подожди меня!
Американисто звучит, а вот выглядит он скорей как… ну да, как сицилиец, например. Или другой южный итальянец. И нажим в голосе профессиональный, вроде как «бойся меня». Но я ждать никого не стал, равно как и оглядываться, а просто перешел на легкий бег.
Обогнал пьяного, который даже головы в мою сторону не повернул, но обдал таким запахом спиртного, что я, несмотря на обстоятельства, успел поразиться.
Если за мной человек Антенуччи и он меня узнал, то мне совсем не нужно, чтобы кто-то запомнил, что меня можно искать через Тома. Нет, меня так просто не найдешь, и Том понятия не имеет, кто я такой, но ведь если потрясти Тома как следует, а эти ребята вытрясти могут и душу из черта, то от него можно узнать о том, что я могу прийти опять, за ответом. И еще Том может пообещать дать знать кому надо, если я появлюсь тут снова.
Поэтому бежал я не очень быстро, а так, чтобы человек в светлом костюме, с виду не слишком приспособленный к бегу, все же от меня не отставал совсем, видел меня впереди. И он видит, я услышал ругательство, а шаги затопали чаще. Как можно дальше его увести, чем дальше – тем лучше, туда, где те или тот, кто приехал с ним на «Плимуте», не смогут к нему присоединиться.
Только куда? Куда-нибудь в подворотню – подворотен тут много, правда, я не знаю, что в какой находится, как бы не загнать себя в ловушку или туда, где женская компания вышла посидеть вечерком во дворе. Район тут жилой…
Одна подворотня слева – там ворота, калитка закрыта. Вот задняя аллея, но в ней фонарь яркий светит – тоже плохо, и вообще пока близко от того места, с которого он за мною погнался. Вон еще подворотня справа на этот раз, но за ней дворик какой- то крошечный и множество окон в него… дальше, дальше. И пусть он разозлится и запыхается.
– Стой, ублюдок! – А дышит-то уже запаленно, тяжеловат он бегать, комплекцией вроде тумбочки и брюхо заметное. – Стой, я тебе кишки выпущу! – Ну да, самое правильное обещание для того, за кем гонишься.
Вон опять задняя аллея, и вроде темная, и вход в нее темный, фонари далеко. Как раз то, что мне нужно. А ну ходу, мне сейчас отрыв нужен, он все равно успеет разглядеть, как я туда свернул.
