За солидной железной дверью оказался темный коридор, через него мы прошли в приемный покой с расставленными вдоль стен лавками. Я подошел к конторке регистратуры и спросил:
— Администратор где?
Молодая китаянка захлопала глазами.
— Иглы колоть. Массас делать. Тлавы саваливать. Член твелтый как нефлитовый сесл стоять!
— Травматология где?
— Тлавма?
— Да, травма! Травма!
Сидевший на кушетке мужчина с покрытым белесыми язвами лицом оторвался от книги в мягкой обложке и подсказал:
— Вам с другой стороны вход нужен. Но можно и через дом пройти. На второй этаж и направо.
— Спасибо!
Мы с Иваном направились к лестнице, Грачев хохотнул:
— А может, на массас?
— Не стоит!
— Тьфу на вас, дядя Слава! — фыркнул Иван и улыбнулся: — Но опять же как нефритовый жезл…
Он уже в голос заржал и поспешил за мной.
На втором этаже потянулся темный коридор с запертыми дверьми; слышалась релаксирующая музыка, в воздухе плавал густой аромат благовоний. Но очень скоро он сменился специфическим запахом медикаментов и дезинфицирующих средств. Да и музыка смолкла.
Вместо администратора прием в травматологическом отделении вел дежурный врач. Лысоватый мужчина средних лет пил кофе и дымил сигаретой, демонстрируя не самый здоровый образ жизни.
Иван прошелся по комнате, с интересом разглядывая развешенные на стенах плакаты, а я подошел к закутку доктора и спросил:
— С травматической ампутацией ноги где пациент?
Врач затянулся, выдохнул дым и хлебнул кофе.
— А вы кто? — уточнил он после этого.
— Родственники, — сообщил Иван, не отрываясь от плаката с правилами осуществления искусственного дыхания.
— Его к вам коллеги увезли, — пояснил я. — А мы вот проведать приехали.
Не знаю, поверил травматолог этой истории или нет, скорее всего, ему было все равно.
— Вторая палата, — указал врач на дверь у лестницы. А когда мы с Иваном двинулись в указанном направлении, добавил: — Выписывают уже, можете подождать.
И сразу распахнулась та самая дверь!
Крепкого сложения парень с короткими черными волосами и скуластым лицом глянул на меня и сразу сунул руку под куртку, но Иван его опередил. Я еще только потянулся за револьвером, а Грачев уже резко подался вперед и врезал незнакомцу левой в корпус и сразу правой в челюсть.
Тот рухнул как подкошенный. Иван отвел руку для нового удара, на пальцах блеснула широкая металлическая полоса кастета.
— Назад! — крикнул я и рванул помощника к лестнице. В больничном коридоре полыхнула оранжевая вспышка, волна сгустившегося воздуха врезалась в нас и отшвырнула на ступеньки. Мы покатились вниз по лестнице, следом полетели дымящиеся щепки снесенного огненным ударом косяка, штукатурка с потолка и обрывки горящих обоев. Волна жара прошла выше, лопнуло оконное стекло, заклубился вонючий дым.
Спасли обереги. Иначе — хана.
Распластавшись на площадке между этажами, я спихнул с себя Ивана и выдернул из пистолетной сумочки «таурус». В дыму наверху мелькнула смазанная фигура, я пальнул в нее, не целясь, два раза подряд. Зажигательная картечь не зацепила стрелка, но тот запаниковал и отскочил от лестницы, новый выстрел из чаромета прошел много выше.
Побелку смело со стены, разлетелось раскаленное кирпичное крошево, потекли струи жидкого алхимического огня. Казалось, в их жаре скручивалось и сгорало само пространство.
Иван поднялся на колени, я выстрелил в дым еще раз, тогда Грачев дернул меня к себе:
— Валим!