Климов глянул на меня зло и нервно, выругался, отвернулся к стене.
— С ним надо поговорить, — согласился он с моими доводами. — Я поговорю.
— Нет, Клим. Мы поговорим. На нем минимум три трупа — не забывай.
— Если на нем.
— Гарик слышал, как я говорил, что поеду в ювелирный салон. Он тогда на крыльце стоял.
— Черт… — обреченно протянул Клим. — Но даже если так, тебе из дома не выйти!
— Пригласим его выпить пивка.
Климов прищурился.
— Он точно придет не один. Наверняка Стаса с собой притащит.
— Так, может, это и к лучшему?
— Стас? Думаешь, он связан с этим? Брось! Мы еще даже с Гариком ни в чем не уверены! И сам подумай — пока их скрутим, они тебе весь бар разнесут!
Я кивнул, соглашаясь с этим аргументом, но и отказываться от идеи потрясти Гарика не собирался.
— А если подкараулить его дома?
Клим взглянул на часы.
— Смена через два часа заканчивается, но они со Стасом квартиру снимают. Не вариант.
Я наставил на брата указательный палец.
— Опять Стас. Так? И он как твой заместитель имел доступ в Арсенал, ничего не путаю?
Клим вздохнул.
— Когда вскрылась пропажа блока питания «Актинии», след воров взял именно Стас. Черт! Мы память покойника случайно считали, а иначе все шито-крыто осталось бы!
— Одно к одному.
— Презумпция невиновности! — заявил в ответ Климов. — Понял, Хмель? Презумпция невиновности! Я Стаса знаю с тех пор, когда он еще совсем пацаном был!
— Стаса оставим напоследок.
— А если мы ошибаемся?
— Извинимся и попросим Гарика держать язык за дубами. Он ведь не захочет, чтобы стало известно о сводном брате-уроде?
Климов скривился, будто откусил лимона, но спорить не стал и махнул рукой.
— Так и поступим.
Клима я оставил в подвале. Не в подвале даже, а в потайной клетушке с прессом. Не стал только задвигать стеллаж до упора, чтобы при необходимости брат мог выбраться оттуда, не выламывая запоров.
Гимназистки сегодня были дома, но из-за дождя на уличных столиках никто не сидел, поэтому в баре их помощь не требовалась. Я поднялся на второй этаж и постучал в комнату.
— Да, дядя Слава? — открыла мне Юля.
Я согнул ногу в колене и похлопал себя по голени.
— На время избавить от браслета — это действительно можно сделать?
— Заходите. — Колдунья запустила меня внутрь и с сомнением спросила: — Вы ведь не к Ирине собрались?
— Нет. Надо кое-что проверить. Не могу же я остаток жизни под домашним арестом сидеть!
Из-за ширмы выглянула Вика.
— Если не вернетесь к утру, нам будет очень-очень стыдно.
— Вернусь, — пообещал я.
Гимназистки переглянулись, и Вика оттянула шкуру сугробника к окну. Ее рыжая подружка притащила газовую горелку, медный котел на треножнике и несколько обернутых пергаментной бумагой брикетов воска.
— Присаживайтесь, дядя Слава, — предложила она.
Я опустился на пол и пошутил:
— И что — это все? Никаких кровавых пентаклей?
— И голыми танцевать вокруг вас мы тоже не станем, — подтвердила Вика, которая принесла резной деревянный шар-
