Мир был заключен заново или подтвержден.
Хирд Гюрдира исторг из глоток приветственный рев. Команды обоих драккаров ответили не менее оглушительно и посыпались на берег, – с ловкостью цирковых акробатов, балансируя по нескольким веслам, специально для этого оставленным в уключинах.
Все при броне и оружии, но, как удалось заметить Виктору, никто из прибывших в гости не взял с собою щитов. Они остались украшать борта суден. Что, по-видимому, и было главнейшим подтверждением мирных намерений.
Потому что только после этого строй хирдманов Гюрдира Безбородого, готовых к встрече любого уровня, утратил монолитность, а бабы и ребятня – ожили и, рассыпаясь на мелкие стайки, двинулись от домов к пристани. В общем, в деревне все торжество начиналось заново, только количество гостей как минимум утроилось.
– Веселится и ликует весь народ…
Виктор встал и с удовольствием потянулся. Ночь, проведенная в гнезде, несмотря на массу неоспоримых преимуществ, имела и недостатки. В частности – непривычная поза, теперь дающая о себе знать неприятными ощущениями в левом боку и нытьем под правой лопаткой.
– Соваться в этот бедлам еще меньше смысла, чем вчера. Но и плющить харю не наш метод.
«И что? У нас есть план, мистер Фикс?»
– Он у нас есть, мистер Фикс.
Виктор указал пальцем на южные ворота и сам себе объяснил:
– Эти ведут к морю.
Перевел указательный палец на северные ворота:
– Эти – в горы… Гм, а вот это непорядок.
Лысюк поднес палец к глазам, внимательно оглядел его, откусил у ногтя заусеницу и только после проделанной операции ткнул в потайную калитку.
«Приз тому, кто объяснит, зачем нужна эта калитка. Типа, тоже в горы? Но дорога сюда одна, та, что начинается у северных ворот. Или все-таки не одна? И к потайной калитке прилагается не менее секретная тропа?»
– Вот вы и займитесь этим, товарищ Лысюк, – непохоже, но старательно копируя голос Сталина, произнес Виктор. – И лично доложите о результатах! У меня все. Можете быть свободны! Пока…
Глава четырнадцатая. Там чудеса, там леший бродит
Разбудил Бурого аромат жарящегося лука. С детства самый вкусный и любимый из всех запахов кухни. Неизбежно вызывающий аппетит. Особенно, если последний раз подкрепиться пришлось сутки назад. О чем оголодавший организм тут же поспешил напомнить громким урчанием.
– С добрым утром, принц, пора в Сараево…
Леонид потянулся и открыл глаза.
– Во-первых, – отозвалась Оля из другой комнаты, – добрый вечер. А во-вторых, зачем дом обижаешь? Совсем не сарай. Очень даже уютная изба.
– Говоря о Сараево, я имел в виду анекдот о принце Фердинанде, но вряд ли вы это проходили в школе, – хмыкнул Леонид. – Забудь… А вот насчет вечера уже я не просек прикола.
– Тогда вам ужинать пора… мой принц, – рассмеялась Оля, давая понять, что не обиделась.
– Как ужинать? – Леонид попробовал сесть, но из этого ничего не получилось. Тело отказывалось повиноваться. Не в смысле было парализовано, а исключительно вяло отреагировало. Словно не его касалось. – Что за фигня?..
Леонид повторил попытку и застонал от боли.
– Откуда такая крепатура?
Заглянул под одеяло, оглядел себя, аккуратно сложенную на табурете одежду и спросил другое:
– Не понял, а почему я раздетый?
– Я же не спрашиваю, почему проснулась сегодня голая, да еще и под одним одеялом с тобой… – насмешливо ответила девушка. – Или будешь отрицать, что раздел меня?
– Нет, – Леонид сделал титаническое усилие, выгребая из закоулков памяти мысли и воспоминания. – Но…
– Ладно, не парься. Я совсем не считаю себя обязанной выйти за тебя замуж. Хотя после всего…
– А разве что-то было? – после третьей попытки привстать Леонид обессиленно повалился навзничь.
– Пытаешься откосить, или в самом деле провалы в памяти?
– Какие провалы?
