бы не плыл и не кружился перед глазами.
– Все в порядке? – участливо поинтересовался Хар. Я только кивнула, привыкая к нормальному состоянию. – Неприятно, согласен, но пока еще никого даже не стошнило, – хмыкнул он.
– Ты меня утешил, – со вздохом ответила я, отпуская дополнительную опору и пробуя на прочность собственные ноги и вестибулярный аппарат. – А вы всех на руках носите или кто-то доползает самостоятельно?
– Есть специальные кресла на колесах, – рассмеялся Хар. – Но тебя я, после всего что между нами было, могу и на руках поносить!
– Еще скажи, что обязан на мне жениться, – насмешливо фыркнула я.
– Э-нет, хорошая моя, тут ты промахнулась! Не те нынче времена, – и он, дурашливо погрозив пальцем, показал мне язык.
– Ладно, молодежь, пойдемте, – подбодрил нас обнаружившийся тут же Пень. Клякса за время пути успел где-то потеряться. – Дел много, а времени мало.
Мы немного прошли по коридору, миновали несколько одинаковых дверей без опознавательных знаков. Как они вообще тут работают? Все одинаковое, бесцветное, совершенно пустое. Ладно, те, кто привык, но новички-то как ориентируются? Так и суют голову в каждую дверь, пока методом исключения не найдут нужную?!
– Хм, странно, – пробормотал себе под нос Пень, останавливаясь у ничем не примечательной двери, такой же бело-безликой, как и прочие. – Кого могло принести? – сам у себя спросил мужчина, уже шагая внутрь. Следом за ним просочились и мы, в недоумении обходя замершего едва не на пороге хозяина помещения. И тоже замерли от неожиданности. Во всяком случае, я – точно.
За простым письменным столом в кресле сидел хорошо знакомый человек, которого я совершенно не ожидала здесь увидеть. Как, судя по всему, не ожидал и Пень.
– Сахим?[20] – наконец справился с удивлением старший. – Как и зачем ты сюда попал?!
А я, честно говоря, даже не удивилась. Ни тесноте мира, ни знакомству этих загадочных людей, ни грозному прозвищу хмурого Разрушителя.
В пятнадцать лет, прочитав статью в газете, в которой не было практически никакой конкретной информации, только общие рассуждения о мужестве, долге и чести, я совершенно не задумалась, чем именно
Теперь же все известные мне факты об этом человеке начали аккуратно собираться в логичную и ясную картину.
Думаю, не так много подполковников лично знает и очень уважает генерал-лейтенант Оллан Берггарен. Да и Его Величество явно был неплохо осведомлен относительно личности господина следователя. И уж совершенно очевидно, абы кому не доверили бы расследование смерти императорского родственника. А еще, не слишком ли внезапная карьера, от штабс-капитана до подполковника за те несколько лет, что прошли с момента его выздоровления?
Так что встреча здесь, среди всех этих глубоко засекреченных личностей, стала скорее закономерным развитием сюжета, чем шокирующим открытием.
– Мне казалось, я имею право по меньшей мере быть в курсе, когда
– Сахим, все было под контролем, она ведь не пострадала, – пробормотал, явно с трудом борясь с желанием выскочить за дверь, Пень.
– Почему меня не поставили в известность? – все так же тихо и невыразительно проговорил Разрушитель, упираясь обеими ладонями в стол.
А я, внимательно приглядевшись к сыскарю из-за плеча кровника, почувствовала слабость в коленках и острое желание оказаться где-нибудь подальше. Мне вдруг стала понятна причина опасений присутствующих мужчин.
Господин следователь ИСА, подполковник-Разрушитель Дагор Зирц-ай-Реттер был очень-очень зол. Вернее, не совсем зол – он пребывал в той характерной, беспросветной полубезумной ярости, из-за периодических приступов которой так боялись в народе магов этой специальности. Пообщавшись со сдержанным терпеливым сыскарем, я позабыла об этой особенности Разрушителей,
