В приоткрытой двери мелькнул черный хвост.
– Это он! – закричал я. – Тот кот!
У меня колотилось сердце. Я оглянулся по сторонам – мы находились в пустой квадратной комнате со сводчатым потолком, который изнутри казался выше, чем крыша кафе снаружи.
– Закройте дверь! – крикнул кто-то с сильным акцентом из соседней комнаты.
– Герострат? – позвал я. – Это…
– Я что, непонятно выражаюсь? – прогремел голос.
Торквин потянулся себе за спину и захлопнул входную дверь.
Комната погрузилась в тишину. Все фоновые звуки – автомобильные гудки, гудение моторов, рев пролетающих в небе самолетов, радио – исчезли. Не было слышно абсолютно ничего.
– Эхо! – крикнул Марко. – Эхо! Эхо!
Элоиза пихнула его в бок:
– Может, прекратишь это?!
Еще секунду ничего не происходило. Свет лампочки над нами начал тускнеть, и я моргнул, решив, что это у меня что-то со зрением. Голая белая стена рядом с полуоткрытой дверью начала темнеть. Ее поверхность пошла волнами, как если бы она вдруг стала таять. Но одна за другой волны вспучились и вновь затвердели. Затем начали вытягиваться, пока не приняли форму канделябров, в каждом из которых появилась горящая свеча. Сами канделябры замерцали полированным мрамором и обрели очертания женских рук и лиц, так что в неровном свете казалось, будто самые настоящие маленькие женщины держат в ладонях пляшущие огоньки.
– Джек, смотри! – воскликнул Касс, указывая куда-то вверх.
Я запрокинул голову и обнаружил, что потолок стал выше минимум раза в два. Мраморный купол покрыла замысловатая резьба в виде виноградных лоз, листьев и замершего в прыжке оленя. Голая лампочка превратилась в канделябр из его рогов, на кончиках которых мигали огоньки свечей.
Брат Димитриос приглушенно вскрикнул и принялся как-то странно вскидывать ноги. Ощутив под ногами какое-то движение, я сообразил, что его просто напугал тот факт, что цементный пол тоже зашевелился, сменяясь мозаикой из разноцветной керамической плитки.
– Я хочу домой! – закричала Элоиза.
Она кинулась к двери и нажала на ручку, но та не сдвинулась. Попытка брата Димитриоса тоже не принесла результата.
Марко, не обращая на них внимания, крался к приоткрытой двери, за которой скрылся кот.
– Кис-кис-кис…
Я подошел к нему. На пороге мы одновременно наклонились и толкнули дверь. Я вытянул руку и повел ею по внутренней стене.
– Здесь где-то должен быть выключатель… – пробормотал я.
– Осторожно, брат Джек, – предупредил Марко.
Я шагнул в комнату. И наступил… в пустоту.
Чувствуя, что падаю, я схватился за Марко. Но тот и сам успел податься всем телом вперед.
– Эй! – испугался он. – Что ты…
Он попытался схватиться за косяк, но я уже окончательно потерял равновесие. Тогда я отпустил рубашку Марко и отчаянно замахал обеими руками.
– …ДЕ-Е-ЕЛАЕШЬ?!! – под усиленный отраженным от стен эхом вопль Марко мы оба упали в темноту.
Глава 20
Герострат и вромаски фламбе
Не очень понимаю, почему Марко первым достиг дна. Но был невероятно этому рад. Он, конечно, представлял собой сплошную груду мускулов, но все равно оказался мягче мраморной поверхности.
– Йеу, брат Джек, ты своим задом впечатался мне прямо в почку! – морщась, Марко вскочил на ноги.
– Прости! – Я скатился на ковер, сотканный из темно-красных, зеленых и синих нитей – сцены охоты, игры в лесу, отдых на лугах. Тот факт, что я мог все это различить, как и гримасу Марко, означал, что где-то в процессе нашего падения кто-то включил свет.
Оглянувшись, я обнаружил, что речь шла не об одной лампе, а о примерно двух дюжинах канделябров, намного причудливее
