Никаких сделок со смертью мы не заключаем. Наказывать нас за доставшийся по наследству дар нелепо. А мертвецы, к нашему огромному сожалению, не рассказывают, что происходит по ту сторону грани. Иными словами, после смерти никаких привилегий перед остальными темные маги не имеют. Единственный плюс нашего положения заключается в том, что мы не боимся боли и досконально изучили процесс умирания. Но не думаю, что это каким-то образом может повлиять на результат.
Собственно, я был готов ко всему, когда мой разум поглотила кромешная тьма. К торжественному гласу с небес, слышащемуся со всех сторон злорадному хохоту, задушевному разговору, холоду, обжигающе яркому свету… К чему угодно, кроме того, что окажусь в том же самом месте, где моя душа отлетела от тела.
Не узнать замок барона Невзуна было невозможно, несмотря на то что выглядел он совсем не так, как я помнил. Разгромленный холл снова был целым и сиял безупречной чистотой. Сорванные с петель и измочаленные в щепы двери висели на положенных местах. На тщательно оштукатуренных стенах и недавно побеленном потолке не виднелось даже крохотной царапинки. В разожженном камине весело и по-домашнему уютно потрескивал огонь. Возле него стояли два старых кожаных кресла. А на каминной полке загадочно посверкивал хрустальными гранями пузатый графин с темнеющей на дне темно-красной жидкостью, словно старый барон минуту назад вышел и вот-вот собирался вернуться с новой бутылкой.
— Кто вы? — Испуганный детский голос застал меня врасплох и вынудил отступить на шаг, одновременно пытаясь найти говорящего. — Что вы делаете у меня дома?
Я наконец заметил выглядывающие из-за кресла голые пятки и как можно более мирно предложил:
— Может, сперва выйдешь? Поговорим.
Из-за кресла показалось безусое, на редкость худое и густо покрытое веснушками лицо, обрамленное непослушными рыжими волосами, и я удивленно приподнял брови: откуда тут взялся мальчишка? Он же мертв, впрочем, как и я. Но почему его душа осталась в замке вместо того, чтобы отправиться на перерождение?
— Ты что здесь делаешь? — осведомился я, находясь в на редкость благодушном настроении.
Мальчишка беспокойно зыркнул в сторону двери и неохотно признался:
— Прячусь.
— От кого?
— Хозяина боюсь.
— Барона, что ли? — удивился я. — А какое тебе до него дело? Почему не уйдешь? Тебе же можно!
Пацан неожиданно шмыгнул носом и выбрался из-за кресла целиком. Все такой же худющий, в замызганной серой рубахе и латаных-перелатаных штанах с огромными дырами на коленках.
— Не могу я отсюда уйти, господин. Решетка на воротах не пускает.
Я удивленно приподнял брови.
Не дело это, что по замку призраки болтаются. Ладно я, у меня трансформа живучая, так что какое-то время мой дух побродит по этому месту неприкаянным. Но пацана-то что здесь удерживает? Может, я поторопился и допустил оплошность? Или трансформа чего-то не учла? Но тогда тем более нельзя допустить, чтобы этот дух в кого-нибудь или во что-нибудь вселился — нам только второго лича здесь не хватает.
— И давно ты здесь находишься? — деловито осведомился я, поняв, что должен срочно исправить ситуацию.
Мальчик нахмурился:
— Не помню.
— Так. А через решетку пройти не пробовал?
— Как?! Она ведь железная, господин! — изумился он. — Как я сквозь нее проберусь?!
Я чуть не присвистнул:
— А вот это уже интересно. Ну-ка, пойдем со мной.
Мне действительно стало любопытно и захотелось разобраться, почему невинная душа не может покинуть замок.
Однако когда я протянул руку, мальчишка инстинктивно отпрянул, прикрывая голову. Синие глаза стали большими- пребольшими, в них на мгновение отразился ужас, а затем тонкие губы упрямо сжались, заостренный подбородок дерзко вскинулся, после чего сопляк ощетинился, как испуганный котенок, сжал кулаки и сердито зашипел:
— Что вам от меня надо?!
М-да. Здорово Невзун его напугал. Даже после смерти страх перед побоями никуда не делся.
— Пойдем посмотрим на твою решетку, — спокойно предложил я, не убирая руки. — Тебя как зовут?
— Вальт, — неохотно признался пацан, неуверенно покосившись на дверь. — Но мама называла Вальтиером.
