Медведи отнеслись к исчезновению еды философски: ну, походили еще на тропу, потусовались там с обескураженными волками, поругались с ними, надавали серым оплеух и оставили в покое. А то мало ли. Волки с голоду радикально смелеют, и в один прекрасный день ты приперся, такой весь из себя медведь, а стая тебе говорит: здравствуй, свежее мясо. Да ну их, дураков…
Волки, оставшись без лакомства, совершенно растерялись. Поначалу они сновали вплотную к ограде Лесничества, вынюхивая и на что-то надеясь, а потом начали каждую ночь под воротами дружно выть. Неделю.
И тут Первый затребовал у Шестого доклад: что у нас с лосями.
Шестой честно ответил: он исправно выполняет все предписанные работы по уходу за стадом, а самих лосей не видел очень давно.
Первый понял, что Шестой сломан куда сильнее, чем казалось. С помощью слесаря он раскурочил Шестого по винтику и собрал вновь, но лоси от этого не появились. Их не видели камеры и не слышали микрофоны.
Чтобы решить загадку, Первый предпринял личную инспекцию территории. Он выкатился из ворот и, сопровождаемый волками, двинулся по маршруту Шестого. Волки отлично знали, кто на территории главный и может все исправить. Они бежали за роботом двумя колоннами по обе стороны тропы. Будь у Первого подобие лица, волки скакали бы перед лесничим, преданно заглядывая в глаза и притворяясь собаками. Они надеялись на него, верили в него.
Они бы ему, наверное, гусеницы попытались отгрызть, скажи им кто, как дела обстоят в действительности.
Потому что нельзя просто так взять и перестать кормить волков опилками. Не поймут.
А Первый был озадачен. У него все наконец-то шло как надо, даже Третьего удалось вернуть в строй, и расчисткой буреломов на территории занимались мощные квалифицированные лесорубы. Но куда делись лоси? Естественным было предположить, что их съели волки. А завывания каждую ночь прямо под воротами могли значить лишь одно: сожрав лосей, серые почуяли себя организованной силой, вконец обнаглели и теперь хотят выжить роботов из Лесничества.
Первый осмотрел пустые кормушки и огромную кучу не пойми чего, отдаленно смахивающего на опилки. Волки сидели рядом, вывалив языки. Первый отдал команду лесникам прочесать территорию — вдруг лоси бродят где-то на самом краю — и снял пробу с кучи в надежде выяснить, что это, собственно, такое тут навалено.
Навалена была испорченная пища, а лоси пропали бесследно. Кучу следовало убрать подальше, а лосей каким-то образом завести снова.
Волки очень внимательно наблюдали за Первым. Когда он уехал, стая осталась у кучи. Обнюхала ее, осмотрела кормушки, а потом рысью скрылась в чаще, взяв курс на запад.
Этой ночью в лесу никто не выл.
А на рассвете у ворот Лесничества раздались топот и мычание.
Там стояло большое лосиное стадо.
И сидели полукругом, не давая лосям удрать, очень довольные собой волки.
Лесники опознали стадо как свое, отогнали его к кормушкам и придержали там — лосей надо было заново приучить к территории. А из ворот появился Шестой с волокушей, полной еды. И с лопатой, разумеется. Только держал он ее теперь не поверх кучи, а в манипуляторах.
Стая налетела на волокушу в надежде успеть поесть хоть немного… И дружно сморщила носы. Эта еда не пахла едой. И не была едой, во всяком случае, для волков. Настали теплые дни, и Первый загрузил лесникам обычный «летний» рецепт. Самого простого лосиного комбикорма.
Волки бросились к воротам и закатили дикую истерику. Они трясли головами, плевались, рычали, визжали, а некоторые издавали даже что-то похожее на лай. Волки были оскорблены до глубины души.
Потом они ушли и не вернулись.
В мае на шатуна накатило весеннее настроение, и он наконец сообразил, с кем именно делил зимой вкусные опилки. Жених побежал делать барышне предложение. В нем уже совсем ничего не осталось от шатуна, он был гладкий, круглый, лоснящийся; красавец мужчина со сладким и мечтательным выражением морды. Тут-то ему барышня и припомнила, как он ее зимой третировал. Опасаясь смертоубийства, примчался Второй со шприцем, но обошлось.
По берлогам эти двое разлеглись до снега, и очень вовремя. Потому что в один прекрасный день Первый отметил: настала зима. И когда из ворот Лесничества, как обычно, вышел Шестой с волокушей на буксире, весь лес обратился в нюх. Еда вновь приобрела волшебный запах, и самой малости не хватало, чтобы этот аромат смог разбудить медведя.
По пути следования волокушу атаковала пара енотовидных собак.
А назавтра прибежали волки.
