Аделина Амотеру
Это соглашение, составленное 11 тоберия 1315 года, подтверждает, что сэр Марцио Далийский может вести поднадзорную торговлю с его высокопреосвященством Ночным Королем Меррутаса, имея в виду, что непредоставление его высокопреосвященству восьмидесяти процентов вырученной прибыли повлечет за собой арест и наказание.
Как и со всем остальным, что касается Чародея, брошенный им вызов, вероятно, всего лишь очередная уловка.
– Он сказал, что начнет действовать завтра утром, – напоминает мне тем же вечером Виолетта.
Мы сидим на полу в маленькой комнате таверны на окраине Меррутаса и упражняемся, как всякий вечер.
– Он возьмется за дело раньше. – Я свиваю из тьмы маленькую ленточку и заставляю ее приплясывать. – Обманщики никогда не говорят правды.
– Тогда что нам делать? Если мы хотим обыграть его, у нас совсем мало времени.
Я качаю головой, концентрируясь на превращении темной ленты в крошечную танцующую фею. Ее лицо я прорабатываю со всей возможной тщательностью.
– Запомни, – говорю я, – наша цель состоит не в том, чтобы украсть бриллиантовую булавку раньше Маджиано. Наша цель – убедить его в том, что ему стоит примкнуть к нам.
Виолетта наблюдает за тем, как я изменяю иллюзию танцующей феи: горблю ей спину, а вместо прекрасных волос приделываю к голове ужасные шипы, и она становится отвратительным монстром.
– Ты думаешь о его словах, да? – немного погодя спрашивает сестра. – О Ночном Короле, у которого под рукой десять тысяч наемников и армия солдат, и о том, как тебе хотелось бы иметь такую поддержку.
– Откуда ты знаешь?
Виолетта робко улыбается мне, кладет подбородок на руки и с восхищением смотрит на мою иллюзию.
– Я знаю тебя всю жизнь, моя Аделинетта. И я считаю, Маджиано намеренно сказал тебе об этих наемниках.
– И для чего же?
– Возможно, хочет, чтобы ты переманила их на свою сторону.
Продолжая возиться с иллюзией, я погружаюсь в уютную тишину. Монстр постепенно превращается в гладкую и блестящую золотую лань, любимое животное Виолетты. Улыбка сестры становится шире, и это побуждает меня сделать зверюшку еще более милой.
– Маджиано заносчив, – говорю я. – Если мы действительно хотим расположить его к себе, то одной кражи булавки будет мало. – Я снова смотрю на Виолетту. – Мы должны удивить его своими способностями.
Виолетта отрывает взгляд от золотой лани и, выгнув бровь, смотрит на меня:
– И как же нам это сделать? Ты слышала Маджиано. И солдат на праздновании Средолетия тоже видела. Они все запуганы Ночным Королем. Он правит с помощью страха.
При этих словах золотой мех лани чернеет, а в ее глазах появляется алое свечение. Виолетта инстинктивно сжимается и отстраняется от этого зрелища.
– Я тоже, – отзываюсь я на слова сестры.
Виолетта понимает, что я намерена сделать. Она тихонько смеется – одновременно напряженно и восхищенно, а потом качает головой:
– Ты всегда хорошо играла в игры. Я никогда не могла победить тебя.
«Не так уж я хороша в этом, – думаю я, хотя слова сестры согревают меня и я благодарна ей. – Я пыталась играть по правилам Терена против него и потеряла все».
– Аделина, – шепчет Виолетта на этот раз очень серьезно, – я не хочу никого убивать.
– Ты и не будешь. – Я беру ее за руку. – Мы просто покажем, на что способны. Наемников можно убедить повернуться против нанимателя. Если нам удастся показать, насколько мы сильнее Ночного Короля, если мы заставим его бояться нас, а люди это
