помощь. К отцу и сестре в Нило посылала голубей и сама Абеке.
«Друзья, через неделю мы отправляемся в Стетриол, нужна ваша помощь!»
Насколько Роллан знал, она так и не получила ответа.
– Извини, – вздохнул он.
Опустив глаза, Абеке лишь снова кивнула.
Роллан пожевал губами, не зная, что сказать. Когда требуется хорошая шутка, она почему-то не приходит в голову. В последнее время Абеке частенько стояла вот так, задумчиво глядя вдаль. Наверняка думала о предательстве Шейна, о Мейлин, которую заставили пойти против друзей, и переживала, обвиняя во всем себя.
Мейлин… Как Роллан ни старался, мысли то и дело возвращались к ней, заставляя беспокойно ворочаться по ночам и лишая аппетита. Где Мейлин? О чем она сейчас думает?
Каково это – быть безвольной куклой под чужой властью?
Боль от утраты Мейлин была непривычна и раздражала. Он так долго был один и отвечал сам за себя, но теперь в его жизни появились другие, без которых так плохо.
Словно угадав его мысли, Абеке обернулась.
– Тебе идет, – робко улыбнулась она.
Зеленая мантия Тарика… Перед глазами вновь возник последний бой старого наставника, когда он пожертвовал собой, и его лицо, вспыхнувшее надеждой при виде своего плаща в руках Роллана. Грудь сдавило болью, к горлу подступил комок.
И все-таки слова Абеке немного утешали. Тарик словно бы не совсем умер. Даже теперь его мантия защищала, хотя бы от дождя. Эссикс на плече встряхнулась, разбрасывая водяную пыль.
– Спасибо, – пробормотал Роллан. – Кто бы мог подумать, что придется так кутаться в эту пору?
– Олван говорит, в Нило сейчас погода тоже очень странная.
– А что там?
– Вода в источниках полностью покрылась льдом. Зверям это в новинку, и они не могут напиться и страдают от жажды.
– В Нило? – Роллан попытался представить себе оазис Великого Кабаро под слоем льда. – Ну и ну! – усмехнулся он. – Лето выдалось – просто благодать.
Абеке не смогла сдержать улыбку.
– Да, не могу такого припомнить в Нило, даже слышать не приходилось. Все, наверное, в панике.
– Зато можно кататься на коньках и играть в снежки! Уж я бы не упустил случая.
На этот раз она рассмеялась по-настоящему.
– Представляю себе коньки из дерева и антилопьих ребер.
– Уразе бы точно понравилось, – заговорщицки шепнул Роллан, покосившись на леопардиху, которая в ответ яростно сверкнула фиолетовыми глазами.
Однако веселье быстро улетучилось. Вспомнив про родных Абеке, Роллан потупился, ковыряя носком сапога мокрый камень.
– Как думаешь, с твоими все в порядке? – спросил он осторожно.
– Я о них не думала, – пожала она плечами с напускным безразличием.
Фальшь этих слов была бы очевидна Роллану и без способностей, подаренных ястребом, однако возражать он не стал. Его наставник, который стал почти отцом, тоже погиб – но от Абеке отказался родной, настоящий отец, а тот, кого она считала верным другом, использовал ее и предал.
– Знаешь, Абеке, – вдруг решился он, взяв ее за руку и встретив сразу два взгляда, человеческий и леопарда, – я ведь хорошо тебя понимаю, можешь передо мной не притворяться. – Он замялся, серьезные разговоры никогда ему не давались. – Я считаю, ты ни в чем не виновата! Шейн тебя предал, и это ему должно быть стыдно, а не тебе! Ты ничего не знала, доверяла ему… я просто хочу сказать… в общем, мне очень жаль, что твое доверие обманули.
Она долго смотрела на него. Печально, но уже вроде бы не так виновато.
Потом кивнула.
– Спасибо… а мне жаль, что ты так долго не мог никому доверять.
Они мирно помолчали, потом Роллан ободряюще похлопал нилоанку по плечу.
– Лед растает, не переживай. Перетерпят как-нибудь. А то заграбастали себе, понимаешь, все солнышко и чистое небо!
Абеке криво усмехнулась. Леопардиха уютно заурчала и потерлась головой о ее руку.
Роллан вдруг почувствовал, как Эссикс приподнялась у него на плече. В следующий миг когтистые лапы с силой оттолкнулись,
