сейчас.
Как и на утреннем экзамене, декан пригласил в аудиторию пятерых студентов. Все как один повернули головы в мою сторону. Почему-то ребята решили, что я принесла им удачу, отвечая первой. Я хмыкнула и вошла в аудиторию.
В этот раз состав пятерки несколько изменился. Следом за мной вошли Виктор, Евар, Бран и Мэтт. Тор и Али решили идти позже.
— Времени на подготовку не будет, — огорошил нас декан. — Вызывать буду поодиночке. Кто первый?
— Она! — хором выпалили парни.
Да кто бы сомневался!
На лице декана появилась широкая, мальчишеская улыбка. Всего миг — и она исчезла, уступив место серьезному выражению. Но я-то ее заметила! И пока шла к доске, никак не могла отделаться от мысли, что декану не чужды не только чаяния и беды своих подданных, но и простые человеческие эмоции. Все-таки аристократы должны сдерживать свои порывы, что уж говорить о королевской семье. Ярчайший тому пример — наследный принц. Ни одного лишнего жеста или ухмылки. Полная невозмутимость.
— Вы готовы? — усмехнулся мужчина и, дождавшись моего кивка, взмахнул рукой.
Передо мной возник небольшой столик на высоких ножках. На столике стояла большая прозрачная банка, закупоренная пробкой. А в банке сидела злая нечисть.
— Определите вид демона, подкласс и особенности, — отдал команду декан. — У вас две минуты!
Парни, замершие при появлении беса, разом выдохнули.
Я же придвинулась к банке, чтобы изучить экземпляр. Синяя кожа со складочками, большой рот с тонкими губами и мелкими, выпирающими зубами, а вот глаза… Я посмотрела прямо в них, в черно-красный омут.
— Сама ты синяя! — вдруг пропищала нечисть.
— Луканька! — выпалила я. Читать мысли может только он, правда для этого ему требуется зрительный контакт. — Демон низшего порядка…
— Сама ты низшая! — нахохлился бес в банке. — И недоразвитая!
Существо скорчило жуткую гримасу и показало язык.
— Относится к подклассу бесов…
— Ты себя-то видела? — опять перебил меня луканька.
Если так и дальше пойдет, я не уложусь в две минуты!
— Луканька может читать мысли любого существа, с которым имел зрительный контакт.
— Минута! — огорошил декан, а я покраснела от усилий подавить смех.
Ну, какой комичный экземпляр в баночке!
— А что это мы краснеем? — подбоченился луканька. — Али мужчина мил сердцу?
— К особенностям луканьки, помимо чтения мыслей, можно отнести скверный и вредный характер. Он любитель напакостить.
— Целовались ужо? — тоненько вопросил бес, а мне некстати вспомнился кусочек сновидения.
— Также он…
— О, так вы не только целовались! — потирая лапки, возвестил бес. — А ничего у этого мужлана тело.
Мы одновременно посмотрели на декана. Ой, зря! У декана вытянулось лицо, у меня задергалось веко. Я чуть не заорала, что это всего лишь сон.
— Ну, от снов до яви, — глубокомысленно изрек луканька, а декан взмахнул рукой. — А прижималась-то к нему! Срам-то какой!
Как стыдно-то! И это все ребята услышали! Я кинула быстрый взгляд на Мэтта, который что-то говорил, но… я его не слышала!
Резко повернулась к декану.
— Полог тишины, — заинтересованно выгнув бровь, заявил декан, — продолжайте.
— Да что там продолжать! — влез нахальный бес. — Там…
— Цыц! — рявкнула я и быстрее молнии затараторила: — Питается отрицательными эмоциями людей, отсюда вредный характер и пакостничество. И последней, я бы сказала, самой отличительной чертой, является любовь к чистоте.
— Вот именно, неряха! — патетично воскликнул луканька.
— Поэтому его часто путают с домовым. — Видя, что эта синяя зараза довольно прикрыла глаза, подпитываясь моим гневом,
