победу без пролития крови. Зачем ему убивать варяга на глазах новгородцев и других варягов?
Это была простая рукопашная связка: обманный удар правой рукой, разворот на одной ноге вокруг своей оси и мощнейший удар левой ногой – одним слитным движением. При правильном исполнении противник отлетает метра на три и не проявляет желания продолжить поединок.
У варяга были щит и доспехи, но если его сбить с ног, то вряд ли он поднимется. Во всяком случае, Данила получит решающее преимущество.
Он ударил мечом. Евсклик, как и положено, вскинул щит, но клинок только чиркнул по верхнему краю. Данила толкнулся ногой, крутанулся вокруг себя, и… его левая нога встретила пустоту. Он резко провалился в сторону, едва не упал, сапоги поехали на скользкой земле.
Евсклик на силе воли, на втором дыхании, в общем, каким-то чудом умудрился прыгнуть с двух ног на врага так, чтобы сбить его щитом, зайти сбоку и там уже атаковать. Но вскинутый щит перекрыл варягу обзор. В момент прыжка Данила крутанулся вокруг себя, и Евсклик пролетел мимо.
Мгновение замешательства, оценка ситуации. Евсклик развернулся, взмахнул мечом – и тут его подвела выучка. Его приучили бить в первую очередь по ногам, обычно прикрытым только кожаными штанами, и молодой варяг ударил понизу. Если бы он махнул в корпус или голову, Данила, едва не севший на шпагат, скорее всего, рухнул бы навзничь. Но Молодцов поймал летевший в его голень клинок на щит. Сам же неимоверным усилием оттолкнулся от земли, на предельном напряжении выставил меч вперёд, во врага. И достал.
Лишние сантиметры атаки сделали своё дело. Закруглённое лезвие Данилова клинка коснулось скулы варяга и вспороло кожу. Кровь потекла, глаз не залила, но это стало ещё одним преимуществом Молодцова.
Евсклик отпрыгнул, присел на раненую конечность, встряхнул головой, прямо как бык.
«Сейчас полезет», – решил Данила и отскочил, не желая принимать на себя дикую отчаянную атаку.
Варяг его не достал, довернул корпус, махнул щитом. Молодцов опять ушёл, но встречным хлёстом снёс всю верхнюю половину щита.
Евсклик сбросил обрубок. Данила сделал то же самое. Ему хотелось быстрее покончить со всем, да и раненая рука подводила, щит становился всё большей обузой. Варяг смотрел всё так же гневно, боевой запал у него не пропал, но вот силы уходили вместе с кровью, которая щедро смачивала штанину.
Молодцов снова налетел на врага с прыжка. Варяг ушёл в сторону, но недостаточно быстро. Данила легко сбил его укол, ударил сам: поверху, понизу. Снова вверх, с двух рук, на силу и скорость. Евсклик встретил его удар. Их клинки скрестились над головами, как в киношном боевике. И Данила пнул варяга в бедро, то самое – с раной от стрелы.
Евсклик упал как подкошенный, попытался встать, но Молодцов наступил на меч.
– Если ты пришёл, чтобы покормить Перуна, – прошептал он, – то сегодня твой бог останется голодным. И не считай мою милость за слабость: я не боюсь ни тебя, ни Перуна. И лучше бы тебе со злом больше мне не встречаться.
Выпрямившись во весь рост, Данила крикнул:
– Боги выбрали победителя.
И спокойно направился к своим друзьям.
Собравшиеся на капище выглядели растерянными. Кое-кто даже скрипел зубами, злясь на дерзкое поведение чужака. И лишь двое в этой толпе прятали улыбку: варяг Воислав и посадник Добрыня.
Последний вынес судебный приговор – виру, которую следует выплатить Евсклику за вред, причинённый Путяте.
Данилу приняли в горячие объятья друзья-обережники. Оторвали от земли, подбросили на руках – раз, другой, третий… Данила с радостью принимал поздравления, но настоящих эмоций пока не испытывал. Все они остались там, на поле битвы. Внутри – лишь звенящая пустота.
Он ещё не знал, что по праву победителя ему принадлежит всё, что находилось на Евсклике во время боя. В том числе и меч.
Эпилог
