Он убежал, Ингрид перестала прижимать к земле Абигель, подняла голову.
– Неужели отбились?
– Пожалуй, – ответил я, – думаю, на обратном пути в ночной клуб заходить не стоит…
– Почему? – спросила она. – Обычно открыты до утра!
– А мне и здесь было не так уж скучно, – сообщил я. – Хотя, конечно, могло быть и посмешнее… но ладно, в другой раз.
Она зябко передернула плечами.
– Иди к черту! В другой раз иди сам или с кем-то еще.
– А танец у шеста? – напомнил я.
Она огрызнулась:
– Если сдуру пообещала, то исполню.
Я гордо подбоченился, с винтовкой в руках отправился к брошенному военному грузовику. На сиденье водителя хрипло дышит тяжело раненный боевик, при моем появлении повел на меня белыми от боли глазами.
– Врача… Вызови врача…
– С какой стати? – спросил я.
– Ты же франк…
– Добро пожаловать в новый мир! – сказал я и, выстрелив ему в голову, выкинул из машины. – Эй, морды!.. Мотор не поврежден, в баке еще на двести километров!
Ингрид спросила с подозрением:
– Ты что ему рассказывал?
– Знакомил с миром трансгуманизма, – ответил я. – Как там те ребята?
– Вовк сильно ранен, – ответила она. – Но выживет, а Гнатюка пару раз зацепило, он даже без перевязки. Этого Вовка всего перевязал так, что в лазарете его будут долго искать среди тряпок.
– Несите в машину, – сказал я. – Помчимся с ветерком.
Перевязанного Вовка Гнатюк с помощью Ингрид перенес в кузов, где разместили на тряпье, я снова сел за руль. Ингрид и Абигель остались с раненым, наверняка смутно ощутили в себе нечто женское, Магомед остался с ними, а Гнатюк сел рядом со мной.
– Я же местный! – сообщил он. – Каждую тропку знаю, каждый камешек!.. Когда патроны кончились, я утащил Вовка в потаенное место и спрятал за камнями, завалил ветками. У них собак с собой нет, пробежали мимо.
– А как же нас прикрыл огнем?
Он ухмыльнулся.
– Когда уложил троих, у одного автомат соскользнул в расщелину. Когда все ушли, забрав трупы, я сумел выловить, а в нем диск почти цел. Вроде бы пригодился.
– Еще как, – похвалил я. – Еще бы пару патронов в диске, вообще бы классно!
Грузовик прет мощно, с ревом, дорога стремительно несется навстречу и пропадает под колесами. Впереди показались и начали приближаться камни по краям дороги, за которыми, как уже знаю, скрытые огневые точки.
Гнатюк высунулся из кабины и радостно орал, что и послужило часовым как паролем, так и пропуском.
Через несколько минут я остановил автомобиль на площадке, дальше которой на транспорте нельзя, там защита от шахидов, выскочил и подал руку Ингрид.
Почему-то даже не облаяла, а соскочила с надлежащей грацией.
– Ингрид, – сказал я негромко, – к тебе просьба…
Она вытаращила в изумлении глаза, такого еще не было, чтобы я к ней обращался таким заискивающим тоном.
– Что с тобой?
– Да так, – ответил я. – Не распространяйся, что нюх научного работника, приученного анализировать тысячи данных, пару раз помогал нам замечать засады или ловушки… Запад есть Запад, Восток есть Восток, и с мест они не сойдут… Это я к тому, что пусть военные остаются военными, а научные работники занимаются наукой. Ни в коем случае не хвали меня! От того, что нам дико повезло, это… для меня ничего не значит здесь. Хотя ты, конечно, показала себя с блеском и, конечно, достойна ваших военных наград. А я тихохонько пойду к своим мышкам.
От главного блиндажа в нашу сторону побежали морпехи, Ингрид указала на кузов грузовика, оттуда поспешно вынули Вовка и торопливо под бдительным наблюдением Гнатюка унесли в лазарет.
