В тот день вместо планового занятия по зельям наши маги учили нас некоторым хитростям защиты, а потом гоняли не хуже, чем боевых магов. Даже у Красули все получилось. Она вняла совету Эллы, да и развивающиеся отношения с Феликсом забирали много времени и эмоций, циклиться на давней мечте у нее просто не оставалось времени. И результат не заставил себя ждать!
Но день прошел, а ничего страшного так и не случилось. Вот только спокойствия это не добавляло, скорее, ощущалось затишьем перед бурей.
Вечером по рекомендации Глеба мы с девчонками опять выпустили поисковые заклинания. За прошедшее с прошлого раза время силы у всех восстановились, если есть что искать, заклинания должны справиться.
Я всю ночь глаз не сомкнула — ждала!
А поутру недосчиталась четырех остаточных импульсов.
В такие совпадения даже ведьмы не верят!
Об этом я и поведала Глебу, который подрядился нас провожать до ведьминской школы.
А вернувшись с занятий, обнаружила недалеко от калитки нарядный экипаж. Девчонки заинтересованно ойкнули. Интуиция тоскливо предрекла, что стоит он тут по нашу душу.
Так оно и вышло. Не успели мы прошмыгнуть ко входу и скрыться в доме, как из экипажа вышла пожилая элегантная дама и окликнула меня. Надобность в знакомстве отпала, слишком явным было ее сходство с Богданом: тот же гордый профиль, точно такие же темные волосы, правда, с серебряными ниточками седины, те же брови вразлет и даже взгляд. Через минуту я уже знала, что бабушку по отцу зовут Перецвета, а она — что все их семейство сто лет мне не сдалось. Сверток, обернутый подарочной бумагой, был безжалостно выброшен в мусор, я же, гордо задрав голову, удалилась в дом, где целый час прорыдала.
На следующий день Перецвета Полуночная явилась без подношений, но с извинениями. И когда я, высказав, что накипело, мстительно активировала кристалл связи, она проговорила с мамой, пока он не разрядился. Мама у меня добрая, так что бывшую свекровь она, конечно, простила, что и мне посоветовала.
А претендентка на роль любящей бабушки заверила, что наследование тут ни при чем, им для этого мальчик нужен. Что касается меня, ее просто замучила совесть: муж еще в молодости заразил азартом участия в гонке под названием «быть лучше, чем Полуденные, во всем», первая невестка надежд не оправдала, вторая оказалась сущей мегерой, потом вдовство и смерть старшего из сыновей — это заставило на многие вещи взглянуть по-новому. В частности, на недопустимость наплевательского отношения к единственной внучке. Итак, Перецвета Полуночная задалась целью восстановить справедливость по отношению ко мне. Роду наследовать я, разумеется, не могу, но от отца кое-что должна получить. А также богатое приданое, место в обществе и любовь родни.
Звучало неплохо, но я пока не стала спешить с родственными объятиями.
Неделя промелькнула незаметно. Мы учились, много учились, усердно учились, а между делом успевали бегать на свидания. В этой части особенно повезло Красе, Феликс почти каждый вечер был в ее полном распоряжении. Глеб ко мне выбрался всего раз, да и то его через полчаса во дворец зачем-то вызвали. Даже поговорить нормально не успели! Ну а Эльку Богдан все так же не замечал, ей только и оставалось, что вздыхать украдкой. Между прочим, сама виновата! Давно надо было кого-нибудь более доступного присмотреть.
На выходных мы ходили с госпожой Перецветой в кондитерскую, и я даже приняла платье в подарок. Да что там, даже приглашение прийти в гости приняла.
В третий раз выпущенные поисковые заклинания тоже вернулись не все. Сомнений в том, что Мила жива, не осталось.
А маги все не предпринимали никаких действий против засилья ведьм в «их» Академии, что больше настораживало, чем радовало.
Так дожили до вторника и до потоковых лекций.
Я уже из-за одной физподготовки этот день ненавидела, а неминуемая встреча с госпожой Фаиной только добавляла нервов. И вроде бы не так уж много причин… Ну подумаешь, заметила она знак, которого вообще не должна была видеть! Допытываться не стала, и на том превеликая ей благодарность. А все равно меня не отпускала нервозность. Пришлось приложить немало усилий, просто чтобы войти в аудиторию.
И, как выяснилось, нервничала я не зря.
Лекция о лечении сильной простуды, совсем даже не нудная, почти сбила меня с толку. Но как только я немного расслабилась, ухоженная старушка за кафедрой обаятельно улыбнулась и объявила:
— Ну а в оставшееся до конца занятий время я научу вас одной хитрости, — и заговорщицки сузила глаза, выдерживая эффектную паузу.
