Киммуриэль кивнул, соглашаясь, и Джарлаксл рассказал Ивоннель об их последнем плане. Мимолетной надежде на то, что Дзирт мог бы найти немного покоя благодаря усилиям Магистра Цветов и его ордена дисциплинированных и обученных монахов.
Женщина задумалась надо всем сказанным, ища в воспоминаниях Матроны Матери Ивоннель Вечной хоть какие-то подсказки.
Наконец, она улыбнулась и посмотрела на Джарлаксла.
— Вы не правы, — категорически заявила Ивоннель.
В воздухе повисло неудобное молчание.
— Вам даже не хочется узнать, в чем? — спросила женщина.
— Он был в твоем подземелье, — напомнил ей Джарлаксл. — Если мы не правы, то почему ты отпустила его?
— Это здесь не причем! — ответила Ивоннель. — Вы не правы… — она посмотрела на Киммуриэля и продолжила. — Или, если быть точнее, ты, Киммуриэль Облодра, ошибся в том, что болезнь Дзирта может быть излечена.
Снова, и несмотря на все свои старания, Джарлаксл подался вперед, показывая, на сколько его в действительности волнует этот вопрос.
— Ты настаиваешь на том, что излечение должно прийти изнутри, от самого Дзирта, — пояснила Ивоннель.
— Это не магия и не внушение… — начал Киммуриэль.
— Магия Безумия Абисса очень сильная и стойкая, — сказала Ивоннель. — Дзирт болен, и он может не пожелать перестать быть больным, независимо от того, какими просвященными и всезнающими считают себя эти монахи.
— Великий Магистр Кейн смог выйти за пределы смертной оболочки, — сказал Джарлаксл.
— Я не знаю этого человека.
— Он — Магистр Цветов Ордена Желтой Розы из Дамары, — пояснил наемник. — Он человек, но я сражался с ним сто лет назад, задолго до Магической Чумы. Век, может даже два века назад. И он все еще жив, и все еще может победить в бою почти любого противника. Его тело — лишь канал, через который дух контактирует с реальным миром. Так говорят. Я был свидетелем великой магии его духа, и не могу не согласится с такими оценками.
— Он достиг совершенства мысли? — спросила Ивоннель.
— Идеальной концентрации, — поправил Киммуриэль. — Он не иллитид.
— Тем не менее, — возразила женщина. — Этот… Кейн. У него все получилось потому что ум был ясен, а мысли — полны рациональности. Для того, чтобы найти идеальную концентрацию, ему потребовалось обрести гармонию внутри себя. Достижение этой гармонии помогло ему выйти за пределы сознания, но разве может подобное сработать с Дзиртом? Вы серьезно? Когда он так потерян?
— Кейн поможет Дзирту найти путь, — настаивал Джарлаксл, чей голос звенел от отчаяния.
— Каким образом? — посмеялась над ним Ивоннель, и добавила, обращаясь к Киммуриэлю: — Как?
— Из-за болезни Дзирт не видит правды. Весь мир кажется ему большой ложью, — пояснил Киммуриэль.
— Ты это уже говорил.
— Как мне использовать разум, чтобы сопротивляться подобному вторжению, если нет точки опоры? Что делать, если мои самые сильные попытки будут восприняты Дзиртом, как лживая и жестокая игра?
Ивоннель скрестила руки и приняла задумчивый вид.
— Если я найду ответ, ты мне поможешь? — спросила она.
— Он — да, — сказал Джарлаксл, прежде, чем Киммуриэль смог сказать хоть слово.
Хотя этого не было достаточно для Ивоннель и она посмотрела на Киммуриэля. После короткого смешка в адрес Джарлаксла, псионик кивнул, соглашаясь.
— Теперь я хочу поговорить с дядей наедине, — сказала она, и Киммуриэль, испытывая неземное счастье, покинул комнату, даже не потрудившись попрощаться.
— День полон неожиданностей, — сказал Джарлаксл, когда Киммуриэль ушел.
— Я наложила на него проклятие, — призналась Ивоннель.
— На Киммуриэля?
— На Дзирта, — ответила Ивоннель, и Джарлаксл откинулся на спинку кресла. Он сжал подлокотники с такой силой, словно едва удерживал себя от того, чтобы набросится на женщину.
Он не моргал.
— Не Безумие Абисса, — пояснила она. — Как ты сейчас подумал.
