— Я пошлю за вами, как только мне станет лучше, любовь моя.
Король отпрянул. Развернувшись, он, шатаясь, вышел из комнаты. Покачивая головою, мужчина пытался понять, что же только что произошло. Малкантет наблюдала за тем, как он прошел мимо стражей, и дворфа, который бросил на королеву понимающий взгляд.
Она слегка кивнула Айвану и закрыла дверь.
— Смелые игры, — сказал квазит, когда демоница обернулась. — Ты позволила человеку увидеть истину.
— Он понятия не имеет, что видел, — ответила Малкантет.
— А теперь ты приведешь варвара?
Суккуб злобно усмехнулась.
— Мне скучно.
— Ты создашь неприятности? Большие неприятности?
— Может быть, — ответила Малкантет, пожимая плечами. — Это радует тебя?
Квазит хихикнул. В дверь королевы тихо постучали, и демоненок нырнул под кровать.
Айван дежурил в коридоре. Дворф старался держаться как можно дальше от комнаты королевы Концеттины, одновременно отходя не слишком далеко от поста. Стоя в пролете задней лестницы, он оперся руками о перила. Таким образом, его место располагалось как раз в конце коридора и позволяло не видеть дверей покоев. Он делал вид, что увлеченно оттирает пятна от блестящих доспехов, которые когда-то — если верить слухам, которым, впрочем, мало кто верил — принадлежали королю Гарету Драконоборцу собственной персоной.
— О, миледи, миледи, о, миледи, — услышал он доносящийся снизу женский голос. Крик приближался. Кажется, женщина бежала вверх по лестнице.
Дворф поморщился. Он сердцем чуял, что этой ночью свидание выходило особенно опасным. Отвратительное настроение Ярина, который вылетел из покоев Концеттины, было слишком очевидно. Но нельзя было проигнорировать кивок королевы, когда муж покинул её покои.
— О, миледи, стража, миледи! — говорил голос.
Айван ахнул и направился к коридору, однако с удивлением остановился у статуи.
— Сюда идет стража — осторожнее, миледи!
Ацелья Ледяная Мантия, сестра короля, проскочила мимо него, слишком сосредоточенная на двери Концеттины, чтобы даже заметить дворфа.
— Ацелья? — произнес Айван одними губами. Для него эта очевидная тревога женщины была слишком странной. Ацелья ненавидела Концеттину, не скрывая этого. Зачем бы ей бегать, чтобы предупредить королеву о приближении стражи? И как могла Ацелья знать о присутствии в комнате Вульфгара?
Или могла?
— Миледи, стража! — раздался безумный голос, а потом еще более безумный стук в дверь.
Грубо целуя Вульфгара, королева Концеттина стаскивала с него рубашку. Небрежно оттолкнув мужчину, она заставила его пролететь через всю комнату.
— Что? — спросил он, выпучив глаза.
— Стража! — кричали из-за двери. — Быстрее, миледи!
— Ты должна вытащить меня отсюда! — сказал Вульфгар.
Не дожидаясь ответа, варвар бросился к окну, но женщина преградила ему путь.
— Тебе некуда идти, — сказала она.
Дверь распахнулась, и в комнату влетела принцесса Ацелья.
— Миледи!
— Заткнись! — приказала королева более глубоким и зловещим голосом. — И дверь за собой закрой, идиотка.
