изготовлен из грибных стеблей и круглая кровать с красно-золотым пологом, покрытая постельным бельем цвета крови. Хафлинг вздрогнул, отметив кандалы, свисающие у изголовья. Он также вспомнил замечания Вульфгара на счет существа которое они считали королевой Концеттиной.
Реджис понял, что должен здорово извиниться перед другом. Но, несмотря на отчаянное положение, он захихикал, думая, что Вульфгар, вероятнее всего, даже поблагодарит его.
— Забираем зеркало и уходим, — сказал Реджис Пайкелу, который радостно закивал головой.
Хафлинг снял свой плащ, думая, что прикрыть стекло будет мудрой затеей.
Пайкел был не единственным кивнувшим. Инчедико, прятавшийся в тени высокого алькова, слышал каждое слово. Квазит, телепатически связанный со своей госпожой, передал каждое слово Малкантет, которая была недалеко.
— Простите, — сказала королева суккубов Чарри Ханзрин и остальным, пришедшим поговорить с ней. — У меня гости.
Она выбежала из комнаты, расправляя крылья и полу-идя-полу-летя рванула по длинному коридору. Минуя боковой туннель, она позвала группу гоблинов-шахтеров, заставляя их заполнить залу, чтобы никто не мог скрыться.
Реджис прикрыл плащом зеркало, предварительно снятое с крюков и прислоненное к камину. Пайкел направился к стене комнаты, чтобы собрать виноградных лоз и лучше закрепить плащ, делая конструкцию более пригодной для их поспешного бегства. Сам Реджис поздравил себя с проявленным самообладанием. Он ни разу даже не взглянул на зеркало.
— Мы вытащим тебя оттуда, — пообещал хафлинг Вульфгару. Он решил позвать человека — быть может волшебство зеркала вернет образ Вульфгара обратно к стеклу, и он сможет увидеть друга.
Реджис ухватился за край плаща, собираясь поднять его, только лишь ради того, чтобы прошептать имя варвара. Однако его знания подобных магических штук были достаточно обширными, чтобы отказать себе в этой глупой затее.
Дюжина мыслей переполняло его голову. Мог ли Пайкел вытащить их тем же путем вместе с зеркалом?
Мог ли Реджис затолкать дьявольскую ловушку в сумочку?
Второе он отверг сразу, как только мысль мелькнула в его голове. Зеркало и сумка, видимо, были межпространственными предметами, сочетание которых, как ему говорили, могло привести к очень неприятным последствиям.
Благодаря этой тревожной мысли, он был вдвойне рад, что случайно не посмотрел в зеркало и не был затянут во внутрь.
Он с облегчением вздохнул, а затем крякнул от удивления, когда дверь комнаты распахнулась. Реджис развернулся, чтобы увидеть пару чазм, которые летели прямо к ним вместе с демоном-Концеттиной и ордой гоблинов, спешащих позади неё.
Хафлинг выхватил рапиру и заорал:
— Пайкел, беги!
После чего задался вопросом, что сможет его маленькая рапира против орды чудовищ.
Его арбалет не замедлит их. Он знал, что не сможет вовремя добраться до кинжала и освободить змей, а его клинок мог только слегка поранить зверей прежде чем те разорвут его на части. Бежать он тоже не мог, а потому он стащил плащ с зеркала и отскочил в сторону.
Вроки резко затормозили, их клювастые лица перекосились, замечая собственное отражение в зеркале — зеркале, которое поймало не только их отражения!
Демоны полетели прямо в ловушку, а Реджис отскочил в сторону, направляясь к правой стене комнаты. Той, с которой они вывалились с Пайкелом. Он мог туда попасть!
Но Пайкел не мог. Дворф был на другой стороне комнаты, прячась за камином и зеркалом. Но теперь в зале была крылатая демоница, размахивающая своим страшным кнутом.
— Пайкел! — заорал Реджис, вынимая ручной арбалет и выстреливая в суккуба дротиком.
Он понятия не имел, попал ли он в цель. Если дротик и нашел свою мишень — толку было немного. Женщина хлестнула кнутом в сторону Пайкела, заставляя дворфа перевернуться и тяжело и причудливо повалиться на землю с громким «Уф», которое сменилось протяжным и мучительным «О-о-о-о».
