— Ты можешь избежать этого, — сказала богиня. — Твои друзья будут свободны. И даже твоя милая Кэтти-бри.
При упоминании о любимой жене, Дзирт поморщился. Но, проглотив свое удивление и страх, он понял, что все её обещания и угрозы никак не относились к его действиям. Ллос стояла слишком высоко над ним. Во всех отношениях. Она поступит так, как ей заблагорассудиться, вне зависимости от его выбора. Он мог влиять на её действия также, как мог поднять Фаэрун из океана.
— Встань на колени, — потребовала она, и волшебная тяжесть заставила Дзирта опуститься на колени.
— И как ты смеешь смотреть на меня без дозволения! — воскликнула богиня, и второй удар магии опустил взгляд Дзирта в пол.
Но там, за магическим внушением, Дзирт увидел одинокий огонек свечи в собственной памяти.
Он посмотрел на Ллос.
Он сопротивлялся магии и поднялся на ноги.
— Я многое могу стерпеть от тебя, — предупредила она. — Поклонись мне!
— То, что ты просишь, не принадлежит мне, — пояснил он.
Ллос усмехнулась и махнула рукой. Коридор позади Дзирта заполнили толстые паутинки, которые подняли друзей Дзирта и Концеттину над полом, полностью захватывая и удерживая их.
Дзирт смотрел, как они задыхаются, не в силах помешать. Он видел их, пойманными и беспомощными. Он видел тысячи мелких пауков, собравшихся на потолке.
— Поклонись мне, — спокойно потребовала Ллос.
— Как? — невинно спросил Дзирт. — Я не отвечаю за то, что у меня на сердце. А то, что у меня на сердце не совпадает с путями Ллос.
Паучья Королева зарычала, и какой это был дикий звук. Стук паучьих лапок за спиною Дзирта стал громче.
Его друзья закричали, их голоса были заглушены паутиной, но боль была очевидна.
Они будут съедены крошечными паучками.
— Я получу тебя, Дзирт До’Урден, — пообещала ухмыляющаяся Ллос.
— Нет, — просто сказал Дзирт.
Позади него, между гримасами и стонами, Энтрери все же удалось пробормотать:
— Едва ли она хотела услышать именно это.
Но Дзирт едва заметил его комментарий.
Он нашел свечу в своих мыслях, принял медитативную позу и нашел там мир, далекий от происходящего.
Потому что он не мог помочь. Он не мог даже притвориться, что помогает. Дзирт давно пришел к пониманию истины этого «культа». К этому нельзя принудить, это нельзя отдать, это нельзя даже принять.
Это просто было. Путь сердца, надежды и радости.
Его нельзя сотворить.
К нему нельзя принудить.
Его нельзя изменить.
Он просто был.
Дзирт отстранился от окружавших его страданий, уходя мыслями туда, где не мог слышать криков боли. Он почувствовал укол сожаления, легкую волну вины, но быстро подавил это.
Он ничего не мог сделать. Это была Ллос. Богиня. Дзирт мог вытащить из-за пояса Таулмарил и выстрелить ей в лицо, но стрела не пронзит её — она не причинит ей боли. Это был не дракон, не обычный демон и даже не Демогоргон. Это было нечто очень похожее и совершенно иное, нечто великое и запредельное.
И потому Дзирт ушел, убежал от окружающей действительности, и потому был совершенно удивлен, когда был схвачен за одежду и с пугающей силой и легкостью подвешен в воздухе.
Звуки позади него стали значительно тише. Там больше не было ни криков агонии, ни стука паучьих лап. Он не был уверен, как долго отсутствовал, и боялся, что все позади него уже мертвы.
Тихие рыдания женщины — Концеттины — подарили ему крошечный проблеск надежды.
— Я не только боль, — сказала Ллос. Её лицо было очень близко к его лицу, а голос постоянно менялся. — Я — наслаждение.
И богиня поцеловала Дзирта, ненасытно и страстно. Тысяча разрядов тока пронеслись по его телу, дразня и искушая его.
