нюанс, но тоже заставит некоторых личностей задуматься.
– Ну, раз мы все решили, я могу идти спать? – спросил, широко зевнув.
– Иди, – сказал Никон, когда я поднялся, – у тебя завтра тяжелый день, ведь именно ты станешь новым главарем на территории Падали, и тебе придется завтра заслужить на это право. Да, Нел, это не шутка.
– Опять ты мои книги портишь, – услышал я за спиной скрипучий голос Старика.
– Не порчу, а конспектирую, – ответил, поднимаясь, и, повернувшись к магу, склонил голову.
– Вижу, ты поднабрался хороших манер, – натужно кряхтя, сказал Старик и сел рядом со мной, – но тебе все еще есть над чем поработать. Сначала поприветствуй своего учителя, затем спроси о его здоровье и лишь потом начинай задавать вопросы и внимать мудрости.
«Как уж тут не наберешься манер, – ехидно подумал я, – если ты в меня за малейшую ошибку молнией кидаешь».
С тех пор как Старик запретил мне заниматься магией под угрозой смерти, я решил переквалифицироваться с практика на теоретика магии, на что Старик хоть и смотрел с непониманием, интересно только, почему, но заниматься не запрещал.
Поэтому я несколько раз в неделю посещал его скромную обитель и занимался изучением теории магии.
Начал с простого, сшил несколько десятков листов в дну большую тетрадь и подписал ее: «Руны. Названия, свойства, описание». После чего начал кропотливую, но интересную работу. По правде сказать, такого энтузиазма от себя не ожидал. На самом деле было очень интересно сравнивать одно и то же определение, данное разными источниками, и после этого записывать свой, оптимальный вариант. Это очень помогло мне понять суть магии и взаимодействие рун разных порядков. Уже получилось составить несколько личных цепочек рун, которые отлично подойдут для атакующих заклинаний, надеюсь, когда вернется способность заниматься магией, мне удастся опробовать их на практике и посмотреть на получившийся результат. Через несколько месяцев мог с уверенностью сказать, что с рунами закончил, тетрадь увеличилась раз в десять, а я ходил довольный, как слон. Теперь вот перешел к изучению форм. Их, конечно, намного меньше, чем рун, однако много каких-то зубодробильных теорий построения, и их нужно правильно понять и переписать нормальными словами.
Кстати, конспекты писал на местном; сначала хотел на русском, мол, секретность и все такое, но затем здраво рассудил, что никому не смогу объяснить знание неизвестного языка, особенно Старику, а к тому же, делая записи на местном, я неплохо набил руку и теперь писал быстро и аккуратно.
Я изучал книги, а Старик изучал меня.
– Как ты себя чувствуешь? – неожиданно спросил он, внимательно в меня всматриваясь. – Что с твоим магическим ядром? Оно тебя беспокоит? Как ты его ощущаешь?
Услышав вопросы мага, прислушался к себе.
– Да нормально вроде как, ничего не болит, не тянет, хотя без магии все же психологически тяжело. Чувствую, что сила есть, много ее в источнике. Однако помню, что нужно сдерживать себя. Ведь вы меня предупредили. Но иногда искушение ну очень велико.
– Велико, говоришь? – прохрипел Старик. – Это хорошо.
Помолчав немного, он продолжил:
– Проведем небольшой эксперимент. Закрой глаза и расслабься. А теперь делай медленный вдох… такой же выдох… – начал регулировать мое дыхание маг, – еще раз вдох… выдох… очисти сознание, вдох… выдох… Ощути свой источник, вдох… выдох… почувствуй, как в нем бурлит энергия, вдох… выдох… Как она пытается вырваться из источника, вдох… выдох… Возьми крупинку энергии, совсем чуть-чуть, маленькую каплю. Что чувствуешь?
– Ничего, – ответил я, – все как и было.
– Возьми чуть больше энергии.
Я взял.
– Так тоже нормально, – сказал Старику, – беру чуть больше.
Сразу же после этого последовал тонкий, словно игла, укол боли.
– Тянет, – почувствовав неприятное ощущение, сказал я.
– Уменьшай количество энергии и скажи, когда боль пропадет.
– Получилось, – отозвался я через несколько минут, когда от источника перестало тянуть болью.
– Теперь ты должен взять эту энергию и медленно разогнать ее по каналам, – велел Старик, – представь, что энергия движется сквозь твое тело. Не спеши. Энергия должна легко проходить по каналам и не оставлять болезненных ощущений.
– Не могу больше! – через некоторое время сказал я, вытерев выступивший на лбу пот.
