– Бригадир Брукс. Он как раз в домике. – Солдат кивнул на строение, у которого я остановил мехваген.
– Много рабочих на объекте? – продолжил я расспросы.
– Две тысячи восемьсот тридцать два человека! Но это считая травмированных и больных.
– А что, травмы часто случаются? – заинтересовался я.
– Бывает, – солдат кивнул, – то брусом кого придавит, то еще какая неприятность. Сегодня вот только пять человек камнями побило насмерть.
– Пять человек?! В один день? Не слишком ли это много? У вас тут что, за безопасность рабочих вообще никто ответственности не несет?!
– Им платят за риск. – Солдат уже не рад был, что начал со мной разговор. Я со своей бумагой выглядел как внезапно нагрянувшее с проверкой начальство, а это еще никогда и никому не сулило ничего хорошего – одни неприятности. – Да обычно у нас спокойнее, вы поспрашивайте бригадира, пока он не уехал…
– Стоять, – приказал я уже собравшимся вернуться на пост солдатам. – Работает ли на участке некий хромой унтербанмастер? Фамилию не знаю, но он высокий, широкоплечий, похож на бывшего военного.
Солдаты переглянулись между собой, и оба пожали плечами.
– Ладно, братцы, ступайте, – отпустил их я. – Служите честно!
– Рады стараться, ваше высокродие!
Они поспешили вернуться на свой пост, подальше от меня. Я же последовал совету и отправился к домику, в котором находился бригадир.
Только я потянулся к двери, как она сама распахнулась наружу, едва не ударив меня, и на улицу вышли несколько человек – все, кроме одного, в рабочей одежде, грязные и злые. Последний же одет был чисто – в совсем еще новый костюм и лаково блестящие туфли.
– Все вам будет сегодня, я же сказал! – громко объявил он, обращаясь к рабочим. – Вот прямо сейчас и поеду!
– Господин Брукс? – Я заступил им дорогу, чем вызвал недовольный ропот рабочих.
– Это я, – кивнул лаковый господин. – Чем обязан?
– Моя фамилия Бреннер. – Я в который уже раз продемонстрировал волшебную бумагу князя, и в который раз она сработала. – Мне нужно с вами поговорить.
– Но… я очень занят. Сегодня такой суматошный день. Вы знаете, у нас пять человек погибло! Такая трагедия! Я должен ехать в полицию отчитаться об этом несчастном случае. А потом мне надо успеть в банк, получить деньги для семей погибших. Так у нас заведено. Если вы меня сейчас задержите, пусть на десять минут, я уже не успею сегодня туда попасть.
– Да, собственно, я вас так надолго и не задержу, – пообещал я. – Мне нужно найти одного из ваших унтербанмастеров… – И я вновь перечислил все приметы Шалимова.
– Это же Лемешев, – сказал вдруг один из рабочих.
Остальные поддержали и дружно загудели:
– Точно, Лемешев!.. Похож!.. Ногу чуть подволакивает… Да, он бывший офицер, у меня на них глаз наметан…
– Ах, вам нужен Лемешев, – сообразил Брукс, – так он внизу, придется спуститься. А мне, извините, нужно бежать!..
– Мы проводим, – предложили рабочие. – Нам как раз на смену заступать. Дорогу покажем!
– Благодарю, – согласился я и отпустил Брукса.
Тот с облегченным вздохом поспешил скрыться, оббегая лужи. Вот что значит благодатная сила княжеской бумаги – из простого сыщика, которого, в принципе, можно и проигнорировать, ведь он лишь частное лицо, я превратился в высокое начальство, чем с удовольствием и пользовался.
Один из крепких бородачей шагнул в мою сторону.
– Вашбродие, ступайте, значится, за нами. Тут недалеко…
Я и пошел. Дорога – сплошная грязь, я тут же провалился по щиколотку. Неудивительно, что Брукс обходил все подозрительные места, стараясь не испачкать свои туфли. А вот пролетариату было все равно. Рабочие месили сапогами глину, топая напрямик и ленясь обходить лужи и слякоть. А я все же не считал себя сторонником столь либеральных взглядов на внешний вид, поэтому выбирал места посуше.
Вскоре мы спустились в котлован и пошли по широкому туннелю вдоль рельсовых путей. Бородач вручил мне лампу, такие же лампы взяли и остальные. Работы в унтербане начались всего лишь пару лет назад и велись весьма неспешно, несмотря на желание великого князя закончить стройку как можно скорее.