Генри одной рукой взялся за локоть Агаты, а второй – за плечо Джетта. Агата медленно пошла вперед. Генри, стараясь не смотреть по сторонам, – за ней. Джетта, который еле слышно ругался и звенел в темноте посудой, он тащил за собой.
Ему показалось, что шли они ужасно долго, что холодная тьма и правда высасывает из него силы. Даже Джетт постепенно затих и только шумно дышал открытым ртом. Кажется, они не заблудились только потому, что в этом дворце не обязательно было видеть дорогу, достаточно просто подумать, куда хочешь попасть.
Наконец Агата остановилась, и Генри с облегчением увидел перед собой знакомую дверь с надписью «Библиотека». Он собирался уже спросить, как они ее откроют, если Агата не может говорить, но тут она вытащила из кармана записку и протянула ее Генри.
– «„Я буду сражаться с Освальдом, пока дышу“», – сказал Сивард», – вслух прочел он, и дверь тут же открылась.
– Это из сказки про Сердце волшебства? Она ведь тоже хранится здесь, верно? – спросил он. – Ты что, тоже читала все эти книги?
Она неопределенно повела в воздухе рукой, и Генри понял: «Не все». Тут Агата вопросительно посмотрела сначала на уходящие во тьму шкафы с книгами, потом на него.
– Мы ищем что-то про тьму. Сказку, историю. Помнишь что-нибудь такое? – сказал Генри, но Агата покачала головой.
Глядя на сотни книг вокруг, Генри почувствовал что-то похожее на отчаяние. Здесь было не так уж темно – из-за белых стен и огромных окон воздух казался скорее серым, чем черным, да и свечи еще не догорели, – но просмотреть все эти книги было невозможно и за неделю, не то что за пару часов.
– В королевстве уже давно нет ничего нового, – с ожесточением произнес он и пошел туда, где висели четыре портрета. – В этой тьме есть какое-то волшебство, и его создали не сейчас. Оно уже было, просто, может быть, не такое сильное или чуть другое, поэтому никто не связал старую историю с тем, что происходит сейчас. – Он помолчал, подавленно глядя на портрет Алфорда. – Знаете, у меня в голове все крутятся слова Уилфреда. Он сказал про людей на площади: «В них будто духи раздора вселились, как в той сказке». Знаешь такую?
Агата с сомнением кивнула – наверное, не особенно верила в то, что это им поможет, – но все же пошла вдоль шкафов, вглядываясь в корешки книг. А Генри еще раз всмотрелся в маленький дворец, который Алфорд держал в руках. И на этой картинке, и на той, что в казне, и в реальном дворце не хватало кое-чего, что было на рисунке в тронном зале. Генри был почти уверен: это стерли тогда же, когда сделали надпись на стене, нарочно, чтобы дать людям подсказку. Он повернулся к Джетту, чтобы поделиться, но сразу понял: тот и слушать не будет. Джетт смотрел на белые стены с лепниной в виде деревьев, на книги, на картины с волшебниками – смотрел так, что Генри внезапно понял: Джетт видел в жизни не больше красивых вещей, чем он сам.
Тут Агата замычала и двумя руками протянула Генри большущую книгу. Генри взял ее и положил на один из круглых столов, расставленных вдоль стен; книга была такая тяжелая, что он едва мог удержать ее на весу. На кожаной обложке было вытиснено: «Большая книга сказок». Агата нашла страницу с надписью «Оглавление», пробежала по строчкам пальцем сверху вниз и открыла одну из плотных, поблекших от времени страниц. Генри чихнул – от книги поднялась такая пыльная взвесь, будто ее не открывали давным-давно.
На странице было написано: «Мельник, его жена и духи раздора». Генри оперся обеими руками на стол и, поднеся лицо ближе, начал читать, стараясь дышать через раз, чтобы не кашлять от пыли. Свечи тускло освещали страницы, а писал древний автор с такими завитушками, что разобрать его почерк было непросто.
Дочитав до этого места, Генри понял, что у предков, которых он до сих пор считал бескорыстными любителями делать красивые вещи, успех в торговле тоже ценился. Когда Сердце было потеряно, торговать стало нечем, а любовь к деньгам осталась – так все и дошло до того, что было теперь. Надо было запомнить эту мысль на будущее: мастерам, оказывается, нужен не только дар, но и достойная плата за его плоды. Но каждый в королевстве должен делать что-то хорошо, тогда все будут торговать друг с другом, и каждый сможет заработать столько, сколько хочет. Генри тряхнул головой, чтобы не отвлекаться, и вернулся к сказке. Если сейчас они не победят тьму, о спокойной жизни и торговле можно не беспокоиться.
