– Здорово, – говорит Григорьев, – а что это за песня? Тоже твоя?
Я даже рот от удивления раскрыл.
– Нет, что вы! «Зурбаган» Дербенев написал, а музыку Чернавский сочинил.
– Не слышал.
– Как не слышал? – говорю. – Её Пресняков поёт!
– Пресняков? – Витя смотрит недоуменно. – Самоцветы её не пели вроде. Их репертуар я хорошо знаю.
Тут я все понял – «Зурбаган» только в следующем году запишут, а про Вову Преснякова пока никто слыхом не слыхивал. Не знают тут такого певца. Хорошо хоть про фильм «Выше радуги» не брякнул. Объясняй потом – откуда я знаю про все это? Вот дьявол, как нечаянно вышло!
– Ладно, зачтено. – Григорьев взял пару аккордов, глянул на меня и начал играть.
– Узнаешь? – спросил он.
– Пока нет, – пожал я плечами. А Витя начинает петь:
Однако песню я так и не узнал.
– Эта песня Юрия Визбора, – сказал Григорьев, – называется «Тихий вечер спустился над Камою».
Из Визбора я знаю пару-тройку песен, и все. Не могу я знать абсолютно все песни.
– Извини, – говорит Витя, – эту песню ты мог и не знать.
И начинает другую мелодию, а затем и поёт:
Песню я узнал сразу. Какой, оказывается, он хулиган, а еще пошлости просил не петь. Мельком глянул на Щупко. Что, интересно, она скажет? Но понимаю – она не знает она этой песни и, не дожидаясь финала, сказал:
– «Над деревней Клюевкой», – перебиваю Григорьева. – А написал её Юрий Лоза. У него много отличных песен.
Чуть не сказал, что вырос на его песнях. Делать невозмутимое лицо стало труднее, так как во мне зашевелился хулиган, и, не дав Григорьеву опомниться, начинаю играть и петь:
