идеям.
– Ты действительно опасаешься карающей руки НКВД? – выбрав момент, поинтересовался Олег.
– Страной правят коммунисты, и без приказа политорганов меня никто не тронет. Мне ничего не грозит, но пропагандистскую страшилку надо озвучить, – с усмешкой ответил дед.
– Ты получил какие-то гарантии?
– Разумеется! Потребовал поселиться у тебя, и это сразу одобрили!
– Как? – несдержанно воскликнул Олег. – Мне не сказали ни слова! И вообще, зачем это тебе? Лучше потребуй подмосковный санаторий!
– Нам надо поработать вдвоем. Рассчитаешь турбовинтовой двигатель и поможешь доработать автомат бортового прибора управления пушками.
– Я газотурбинных двигателей с приборами управления пулеметами не изучал!
– Централизованное управление бортовыми пушками появится в сорок шестом. Ничего нового, на бомбардировщики поставили уменьшенную корабельную копию.
– В таком случае зачем тебе я?
– Надо алгоритм шестеренок пересчитать. На кораблях и береговых батареях нет ограничений по весу и размерам.
– Ну ты даешь, – засмеялся Олег, – при уменьшении размера до часового механизма количество зубчиков на шестеренке не меняется!
– И правда, что-то я притупил. Но теория переделки турбореактивного двигателя Люльки в турбовинтовой остается за тобой.
– Ничего не выйдет, это не моя тема. Одно дело добавить к английской газовой турбине реактивное сопло, другое дело пересчитать работу газовых колес.
– Не юли! – прикрикнул дед. – Пересчитай форму и площадь лопаток, чтобы скорость газов на выходе получилась минимальной.
Легко сказать «пересчитай», для начала надо вспомнить теорию, но это вторично, Олегу очень не понравилось желание деда жить с ним. Темнит и что-то скрывает, причина не в двигателях, и козней ему никто не будет строить. Перед войной многие вернулись в СССР, начиная от певца Вертинского и заканчивая белогвардейским офицером Александром Куприным. О каких-то тайных расправах над боевиками ГРУ Олег не задумывался. Это вам не СВР, которую НКВД регулярно процеживал и давал собственным резидентам длительные сроки. Дед заметил смену настроения внука и тихо пояснил:
– В этом году Люлька закончит проект своего первого серийного двигателя.
– И что? Я должен ему помочь? – фыркнул Олег.
– После войны Сухой создаст под него сверхзвуковой истребитель «Су-17», а конкуренты его «съедят». В сорок девятом КБ вместе с конструктором передадут Туполеву.
– Хочешь вытянуть меня за уши в авиаконструкторы? Не выйдет, я автодорожник, мой удел грузовики.
– Сейчас идут работы над «Су-7» с модернизированным английским двигателем, наш совместный проект отдадут в КБ Сухого, – продолжал настаивать дед.
– Я женюсь! Если дадут отпуск – помогу, не дадут – увиливать от боевого задания не стану.
Перелет в обратную сторону получился проще, но намного продолжительнее. Сначала Олег не мог найти железную дорогу, затем его нагнал транспортный «Юнкерс», и пилот по рации предложил лидировать до аэродрома посадки. Пришлось сослаться на разведку партизанских лагерей и свернуть в лесной массив. С наступлением темноты на горизонте вспыхнула гирлянда сигнальных бомб, а после пересечения линии фронта его повели наземные станции слежения с посадкой на Центральном аэродроме.
7. Халиф на час
После посадки на центральном аэродроме «Шторьх» проводили до знакомого ангара, где деда буквально на руках перенесли в лимузин. Не успел Олег выбраться из самолета, как вереница машин скрылась за воротами аэродрома. О желании деда жить вместе с внуком никто не вспомнил или не знал. Через боковую дверь вошел Петр Николаевич и по-дружески обнял:
– Поздравляю с орденом Ленина!
