купленного за деньги.
– Дастархан, кофе и воду, – приказал Олег.
Здесь каждый сантиметр земли имеет своего владельца, но по обычаям арабов путник имеет право расстелить дастархан и стать временным хозяином крошечного пространства. Олег снял сапоги, сел в углу ковра и пригласил местного главаря:
– Садитесь, уважаемый, нам есть о чем поговорить.
Радист с услужливым поклоном перевел приглашение и торопливо расставил серебряные чашечки и кофейник ароматного кофе. Шейх удивленно приподнял бровь, но приглашение принял и сел напротив Олега. На Востоке не принято сразу переходить к сути, как не принято говорить с незнакомцем о личных или семейных делах. О погоде тоже не затеешь беседу, здесь не Англия, она не меняется многие века. Но первым заговорил шейх:
– Этот человек совсем не похож на слугу, прошу вас назвать его имя.
– Что ему даст твое имя? – заинтересовался Олег.
– У традиционных мусульман в фамилии заключена родословная, – пояснил радист и ответил шейху: – Я Фарид из рода Эль Аскер.
Местный главарь вскочил на ноги и после глубокого поклона извинился:
– Прошу простить меня, уважаемый Фарид, ваш род намного выше моего.
– Садитесь, дорогие гости, – разливая кофе, предложил Олег.
– Мой дядя защищал крепость Эрзерум и много рассказывал о бесстрашии русских. По его словам, вас нельзя остановить, можно только убежать.
– Арабов тоже не назовешь слабаками.
– Увы, сегодня ночью моих лучших людей убил всего один русский. О небо, за что на мою голову пал такой позор!
Олег протянул рулончик колониальных франков:
– Отдайте своим людям, пусть позаботятся о павших на том берегу воинах.
Шейх сделал небрежный жест, и один из воинов, не ступая на дастархан, с поклоном взял деньги.
– Завтра привезем немецкого миссионера, он проведет христианский обряд и проследит за могильщиками.
– Мне нужен проводник до гор Загрос, – перешел к главной теме Олег.
– Я пропущу вас, но только без оружия, – предупредил шейх.
– Никто не имеет права нарушать законы шариата!
– При чем здесь вы и шариат?
– Мужчина обязан мстить за убитых родственников, и никто не имеет права ему мешать. – С этими словами Олег протянул пачку фотографий.
Шейх взглянул на снимки и в ужасе вскочил:
– Такого не может быть! Воин должен убивать врагов, за смерть невинных, тем более женщин и детей, он сам подлежит жестокой казни!
– Ради этого мы сюда и пришли. Нечисть должна быть уничтожена под корень, – сказал радист.
Шейх позвал троих относительно прилично одетых воинов и насильно заставил их просмотреть все фотографии. Арабы передавали друг другу снимки и плакали словно дети. Заполненные женскими и детскими телами рвы вызывали у них стоны отчаяния, виселицы и показательные казни заставляли хвататься за кинжалы. Но самые бурные эмоции доставались позирующим на фоне этого безумства офицерам и солдатам Вермахта с самодовольными улыбками.
– Они проведут вас до гор, а сейчас поехали на рынок, где вы возьмете все необходимое для дальней дороги, – вставая с дастархана, сказал шейх. – Каждый мусульманин знает и чтит сорок пятый аят[26]: «Мы предписали: душа – за душу, око – за око. Те, которые не принимают решений, что ниспослал Аллах, являются беззаконниками».
Неведомо как до города долетела весть, что маленький отряд русских пришел совершить над врагами акт кровной мести, но жители всячески выказывали сочувствие.
Предвидя после посещения рынка критический перегруз машин, Олег подарил шейху трофейные пулеметы с половиной карабинов и гору патронов. Оставшееся оружие дарили торговцам, которые буквально завалили разведчиков всевозможной снедью и одеялами из верблюжьей шерсти.
Переехав мост, машины свернули на разделяющую поля межу и через час оказались в бескрайней степи. Проводники не
