– Что это за удивительные штуки? – воскликнула я.
Король Очага тихонько хихикнул.
– Это твои жёны, – сказал он.
Кохинур закатила глаза:
– Что за ребячество, Каамиль! На протяжении многих лет после исчезновения Кашкаша шесть монархов изучали другие расы, чтобы понять и хорошо править. У человечьих королей было много жен – чем мы хуже? Разве мы не могущественнее, мудрее и красивее людей? Однако беспокойные жрецы давно решили, что ни один король или королева джиннов не могут вступать в брак и иметь детей, потому что престолонаследие, как ты уже знаешь, происходит не от родителя к ребёнку. Если мы начнём рожать детей, как яблони яблоки, несомненно, кому-то захочется отбить трон для своих потомков. Поэтому был достигнут достаточно милый компромисс… Мы заказали эти статуи у резчиков давным-давно, они передаются от монарха к монарху, есть и у королев, и у королей. Если люди измеряют власть в жёнах, чем любая из наших королев хуже? У нас самые нежные, податливые и тихие жёны в мире; красивее тех, что во плоти, и перевозить их проще. Ни один человечий правитель даже мечтать о таком не может. – Кохинур презрительно фыркнула. – Как бы там ни было, мы обращаемся с нашими каменными жёнами с большей заботой, чем они со своими теплокровными. Я со своих лично сметаю пыль раз в неделю и знаю, что Каамиль дарит им подарки, когда я смотрю в другую сторону. Эти твои! Заботься о них и храни им верность.
На этом они оставили меня одну в спальне, где жаровни с раскалёнными до?бела углями отбрасывали тени на мои руки. Я заползла в кровать и, прислушиваясь к пению ветра в сводчатом окне, попыталась отрешиться от взглядов сотен каменных глаз, устремлённых на меня; в конце концов уснула.
Я пробыла королевой всего день, и меня попросили возглавить армию.
Король Очага заплыл в мой Алькасар с рассветом; дым стелился за ним точно плащ.
– Решено! – провозгласил он. – Мы отправляемся через девять пустынь в Аджанаб. И горе ему, когда мы прибудем!
Я поместила волосы в корзины и несколько раз моргнула, прогоняя сон, готовясь к своему первому дню в качестве королевы.
– Что? – спросила я своим лучшим властным голосом. – Почему мне не сказали? Отчего мы должны отправиться в Аджанаб?
– Из-за войны, разумеется.
– Мы воюем с Аджанабом?
– Ещё нет, но, как только прибудем, начнётся война.
Я схватилась за голову:
– Но почему? Что плохого они нам сделали?
Каамиль улыбнулся – тёмное лицо заколыхалось, языки огня заиграли под кожей.
– Ты должна понять, моя новообретённая сестра, что Аджанаб – мёртвый город. Его поля пряностей умерли, и он – лёгкая добыча; там осталось совсем немного людей, а город симпатичный, с портом и рекой. И вообще там много всего. Мы опять сделаем его великим ценой нескольких коротких и изящных сражений.
– Но он так далеко! Какой нам прок от колонии?
Улыбка Каамиля слегка увяла, а пламя побелело.
– Есть некий, э-э, священный предмет, что пребывает внутри города. Жители отказались нам его отдать, хотя мы не раз вежливо об этом просили. Теперь, когда город умер, нет причин не обыскать труп, чтобы найти свою собственность.
– Что за предмет?
– Тебя это не касается! – сказала Кохинур. Её низкий голос раскатился эхом по залу, как золотой мяч, прыгающий от стены к стене. – Ты слишком маленькая, чтобы всё понять, и вообще – тебе не нужно знать наш план в подробностях. Мы впятером за тобой присмотрим, ничего не бойся. Вот увидишь, какую армию мы собрали!
Я волновалась из-за того, что придётся принять генеральский меч так быстро после угольной короны, но не могла показать своего страха.
– Где же армия? На бульваре? На площади? Я хочу осмотреть войска.
Король и Королева рассмеялись; их лица были восхищёнными и жестокими, как у детей, удачно кого-то разыгравших.
– Они уже на поле битвы, маленький светлячок! Наше желание одобрил Кайгал. Когда прибудут другие, мы будем среди них. Горе аджанабским Вратам!
Три других монарха втекли в мой Алькасар, прежде чем я успела выпрямиться во весь рост и потребовать объяснений: Королева Трута в длинном оранжевом одеянии с высоким воротником, сама скромность; Король Искр в поясе из веток, вынесенных на берег;
