Да, надо соображать.
– Справа чисто!
– Слева чисто!
Наушник донес слова спецназовцев, работающих «адрес». Полковник Кухарцев улыбнулся… не зря он подбирал спецов, не зря…
– Справа чисто!
Один из спецов проверил, нет ли растяжки, рванул дверь, второй направил туда ствол автомата – и они оказались в совершенно совковом крылечке, годов этак пятидесятых. Маленькое, низенькое, стены обклеены страницами старых, советских еще журналов. У маленького, мутного от пыли оконца – паук неутомимо ткет свою паутину. Один выход – слева…
– Слева чисто!
Они прошли дверь, оказавшись в довольно большом и опасном помещении, отделанном темным от времени тесом. Три двери – вперед, справа и слева. И еще лестница – наверх.
Старший из спецов показал – налево. Налево – был вход в дом.
Дверь. Толстая, обитая простеганным кожзамом и войлоком. Еле входящая в дверной проем – от старости и гнили нижних венцов весь дом перекосило.
Второй рванул дверь.
– Чисто!
Прошли.
– Справа чисто!
– Слева чисто!
Слева массивная, давно побеленная, в паутине трещин на старой побелке русская печь, маленькие, подслеповатые окна, чтобы не терять зимой тепло. Стол, стулья, рукомойник и сундук. На окнах белые, тряпочные занавески, на столе – чистота, и посредине – лежит один патрон, совершенно чуждый здесь, в этом доме. Триста восьмой, винтовочный, НАТО. Послание из двадцать первого века – в век двадцатый, в его середину…
Никого.
– Справа чисто.
Еще одна комната – размером не больше первой. Два окна, те же занавески, старомодная, середины прошлого века кровать, никелированная, с шарами, аккуратно заправленная. Старый комод, на нем клеенка с цветочками и такой же старый сервант с треснувшим стеклом в дверце.
И понятно, что человек здесь не спрячется. Негде.
– В доме чисто.
Старший, прошедший Кавказ, уже чувствовал: плохо дело. Оставленный патрон – это послание: убью одним выстрелом. Но и ослушаться приказа он не мог.
– Выходим…
– Папа, доклад.
– В доме чисто! Идем дальше.
– Плюс.
С короткоствольными автоматами они вышли в некое подобие холла, теперь перед ними были две двери – вперед и направо. Дверь вперед – там было что?то вроде кладовки, правда, пол этого всего поднят на три ступени вверх. Пустые полки, на которых когда?то стояли банки, и… ничего.
– Чисто. Прикрой.
Один стрелок встал на прикрытие, второй поднялся по приставленной лестнице наверх, на чердак. Чердак в русских сельских домах – обычно использовался для хранения всякого ненужного хлама, но там почти ничего не было. Только лился из подслеповатого окошка свет да в световом луче лениво плавали пылинки…
– Верх – чисто!
Осталась дверь направо. Они прошли ее и оказались в центральном помещении. Сюда вели отдельные ворота с улицы, и они были достаточно большими, чтобы через них прошла корова. Тут же было место для того, чтобы привязывать ее, кормушка, грязное оконце, чтобы выкидывать навоз. Еще дальше – тесный и теплый зимой загон для свиней, в котором даже человек среднего роста не
