чтобы жрать и спать за троих.
Капитан тем временем выявил, что Гарир как раз из десятка Рачеса, и поставил того позади солдата:
– Давай, как сраться начнет – лови, командир. Самое применение твоим талантам! – хохотнул он и осмотрелся в поисках желающих разделить с ним радость от удачной шутки. Мы с лейтенантом не успели сделать вид, что заняты беседой, за что и поплатились.
– Тандела! Ты чего скалишься? – рявкнул он. – Стены уже плачут без тебя! Никос, а ты проведи развод! Быстро! У вас пятнадцать минут заступить в наряд!
Я мигом рванула к оружейной, с воплем:
– Девятый десяток – строиться перед арсеналом!
Никос кивнул десятнику, дежурному по арсеналу, давай, запускай. Пока ребята собирались, я зашла и привычно экипировалась – кольчуга, шлем, лук. Щиты не требовались – они уже были в башне, как и тулы со стрелами, а портупея с мечом – всегда с собой.
– Заходим по одному! – Ребята цепочкой потянулись в арсенал. – Кто готов, выходим, строимся у караульного помещения!
– Тарес, куда?! А лук? – раздался возглас Никоса, и вечно рассеянный солдат вернулся за луком.
– Балбес! – беззлобно обозвала я его.
Все остальное прошло без происшествий: начальник караула проверил вооружение, улыбнулся мне и кивнул наверх:
– Заступайте. Двух человек потом за ужином пошлешь, я предупрежу, чтобы вам оставили.
– Спасибо, лейтенант!
– Не за что.
Мы пошли наверх, только я одна, своим безупречным слухом слышала, как Никос сказал оружейнику:
– Когда она на стенах, как-то спокойнее, а?
– Не говори… И за что капитан ее не любит – не пойму.
Я улыбнулась про себя, вспоминая, почему капитан меня не любит. От души я ему тогда засадила, что и говорить… Зато ни он сам, ни кто другой больше не пытались меня лапать.
Вилес встретил меня крепким рукопожатием:
– Смотрю, пораньше решила заступить?
– Вообще, планировала после ужина, но Мариту на глаза попалась, – не стала врать я.
– Я видел. Впрочем, с тобой он был почти нежен, – улыбнулся десятник.
– Ага, как же, со мной! Просто рядом был его любимчик.
– Ну да, лейтенант тоже повлиял, похоже… Клинья подбиваешь к нему?
– Да ну тебя! У вас, мужиков, одно на уме!
– А что? Молодой, симпатичный… Будущий капитан, опять же… – Вилес заговорщически подмигнул мне.
– Наряд сдавай, балабол, – махнула я на него рукой и добавила солдатам: – Проверяйте все, как обычно. Если какие вопросы – сразу ко мне.
Проблем не возникло, и еще до того, как раздался звук сбора на общий ужин, мы уже всем десятком ржали над полусотней Ратипа, гоняющейся друг за другом вокруг крепостных стен. При этом солдаты, вовремя вставшие в строй, налегке, под командованием капитана, изображали потенциального противника, а опоздавшие, во главе с лейтенантом, экипированные по полной боевой выкладке, пытались их поймать.
Дежурство проходило спокойно. Я и парни из отдыхающей смены сидели на третьем этаже в левой из двух спаренных воротных башен Тарасита. Каждые два часа я разводила часовых на три участка стен. В правой башне дежурил десяток Касавилжа, он перекрывал остальные три участка. В караульном помещении и вторых этажах обоих башен, которые комплексно позволяли контролировать ворота, хозяйничал лейтенант с десятком Ванакса.
Ближе к утру, чуть за середину ночи, я прошлась по стене, проверяя часовых. Все было в порядке. Парни прохаживались, ничего подозрительного не видели и не слышали. Ночь показалась мне излишне тихой, но я не придала этому значения. Вернувшись в башню, я присела к парням, игравшим в кости. Просто посмотреть, заядлым игроком я не была. И тут раздался какой-то подозрительный звук на стене.
– Слышали? – встрепенулась я.
– Чего?
– Звякнуло что-то.
