Назар откашлялся и незаметно вытер платочком уголки глаз. Слёзы у него так и не прекращались, будто мы принесли не перстень, а поднос резаного лука.
– Теперь про ваш трофей, добытый в честном бою с Кащеем. Можете смеяться или ругать старого пройдоху, но вы с первых минут обладания являетесь хозяевами перстня Желаний, и каждый из вас двоих мог уже давно им пользоваться. Надеюсь, друзья, вы простите мне эту небольшую хитрость, потому что собрать воедино все три великих артефакта нашего клана – цель всей моей жизни.
– Простите, уважаемый Назар Акимович, что я вас перебиваю, – сказал я. – А как мы стали хозяевами, или тот, кто обладает, и является хозяином?
– Очень просто. Если кто?то насильно сорвёт перстень Желаний с руки старого владельца, то он становится хозяином артефакта. То же самое, если кто?то подберёт перстень, брошенный на пол. А теперь можете надевать и загадывать любые желания.
Василиса посмотрела на меня, но я знаком уступил право первого желания ей.
– Посмотрите на камень, полюбуйтесь, как точна и прекрасна его огранка, какая чистота и изящество линий, как он сияет и радует глаз. Когда вы прочувствуете его совершенство, то пустите в сердце его теплоту, и только ощутив отзыв, можно желать. Загадывать надо кратко, очень точно и без разночтений, а то про неоднозначные желания даже анекдоты ходят.
– А что вы имеете в виду под однозначностью? – уточнил я.
– Например, как в анекдоте про карлика, который хотел подрасти и загадал, что хочет доставать головой до потолка своей пещеры. А перстень Желаний взял и сделал пещеру ниже.
– Я знаю про уловку неоднозначности, – ответила Василиса, – не отвлекайте.
– Желание дамы – закон, – отозвался Назар и замолчал.
Я почувствовал тот момент, когда бриллиант отозвался теплом в сердце Василисы. Как это у меня получилось – не знаю, может, потому, что я тоже являлся хозяином перстня, или потому, что становился все более грамотным волшебником, или потому, что слышал сердце моей любимой Василисы и чувствовал его переживания лучше всех других сердец на свете? Но вот то, что она загадала, я не понял, наверное, это представляло некую тайну между перстнем и его просителем. Увидев, что Василиса закончила и снимает перстень, Назар сказал:
– Теперь очень важно никому не рассказывать то, что вы задумали. Этим можно поделиться уже потом, когда желание исполнится. Кстати, вы можете не торопиться и заказывать желаний сколь угодно много. Или прийти в любое время в хранилище, взять перстень и загадать всё, что вам заблагорассудится.
– На сегодня хватит, спасибо, – ответила Василиса, – пусть теперь Саша попробует.
Я надел перстень на безымянный палец левой руки – он сел как влитой, наверняка подстраивался под руку хозяина, но таким мелочам удивляться не приходилось. А вот оставшись с перстнем один на один, понял, что и не знаю чего заказывать! Чтобы Анфиса от меня отстала – получится история про гномика и потолок пещеры – уж слишком разными способами можно исполнить такое желание, включая самые вычурные. Пожелать убить Кащея – нельзя, получить военные преимущества над Бессмертниками – тоже непонятно, как сформулировать, чтобы бриллиантовый привереда понял всё однозначно. Чем дольше я вглядывался в глубь сияющего камня, тем труднее мне думалось: а что бы такого загадать простого и однозначного? Почему?то все желания формулировались очень сложно и непонятно, поэтому когда я почувствовал в сердце теплоту бриллианта, то неожиданно для самого себя выпалил тихой речью, обращаясь к перстню:
– Хочу после захвата дворца Кащея поехать вместе с Василисой отдыхать в Италию, в Рим.
Теплота в моем сердце прошла, и появилось чувство уверенности, что перстень принял моё пожелание. Почему я остановился на такой формулировке – сложно сказать. Во?первых, наверное, потому, что мне хотелось утереть нос Аркадию с его разглагольствованиями про поездки по Европе, что не только он может путешествовать по свету. Во?вторых, мне действительно очень хотелось отдохнуть от навалившихся на нас проблем и побыть с Василисой вдвоем. И ещё здесь присутствовал третий, последний в списке, но первый по значимости подразумеваемый пункт: война должна закончиться, а мы остаться живыми.
– Всё, я тоже отстрелялся, можно забирать.
– Нет?нет, – возразил Назар, – вы сейчас сами отнесёте и положите перстень в хранилище, чтобы, придя в следующий раз, знали, где его взять.
Он повёл нас по каким?то широким коридорам, обращая внимание на указатели, перед массивной стальной дверью сокровищницы он попросил приложить любую из наших карточек к кружочку – совсем как в метро, только вместо электроники – волшебство. Мы проходили зал за залом, хранилище Абсолютников больше походило на музей обилием витрин и стендов, куда там
