– Помню, Сэнди рассказывала о вас, но, стало быть, я забыла ваше имя. И все ж таки помню рассказы Сэнди. Про вас, про Кейна и другую собаку…
– Абеля, – дрогнувшим голосом подсказал Такер.
При упоминании имени однопометника Кейн приподнял голову, тихонько заскулив. Беа опустила руку, чтобы утешить пса.
– Верно. Кейн и Абель[17]. – Она поглядела на распятье над телевизором. – Совсем как в Библии.
Такер кивнул, на минутку лишившись дара речи.
– Я знаю о вашей утрате, – протянув руку, коснулась его колена Беа. – Об этом Сэнди мне тоже рассказала. Искренне сочувствую.
Уэйн сглотнул, стараясь не дать темным воспоминаниям захлестнуть себя.
– Сп… спасибо, – пробормотал он и откашлялся. – Послушайте, миз Конлон…
– Пожалуйста, зовите меня просто Беа.
Он кивнул:
– Беа, если Сэнди могла здесь что-то оставить, что-то такое, что поможет разобраться в случившемся или понять, над чем она работала, я должен это знать.
Беа не колебалась ни секунды. Просто встала и сказала:
– Ждите здесь.
Она удалилась по лестнице наверх и вернулась минуту спустя, неся USB-накопитель из нержавеющей стали размером с большой палец Такера – крупнее, чем он когда-либо видел, и без какой-либо маркировки.
– Сэнди сказала, что, если с ней что-нибудь случится, я должна отдать это тому, кому доверяю, – и отдала флешку Такеру. – Моя дочь любила вас всех. Сразу было видно, коли она про вас говорила.
Такер принял флешку, не находя слов для ответа.
– Сэнди также велела, – продолжала Беа, – предупредить того, кому это отдам, что ее сослуживцы тоже в опасности.
– При всей ее мозговитости у Сэнди всегда было большое сердце, – сказала Беа. – Она и перед паровозом проскочит, чтобы спасти щенка. Из-за чего бы она ни попала в беду, навряд она хотела подвергать риску друзей.
Уэйн сжал флешку в ладони, сознавая ее важность.
– Спасибо вам.
– Надеюсь, это поможет. Но обещайте мне одну вещь, Такер.
– Только скажите.
– Если кто сделал моей дочурке худо, вы уж восстановите справедливость.
– Можете на это рассчитывать, – кивнул он.
«Этак я заплутаю».
После обеда Такер и Кейн распростились с Беа, но лишь после того, как она настояла на приготовлении для них ланча из поджаренных болонских сэндвичей. А теперь они ехали под гору, но не тем путем, которым приехали утром. Такер расспросил Беа, какой дорогой Сэнди обычно возвращалась в Хантсвилль. Как он и подозревал, местные знали более живописный и короткий путь через Аппалачи.
И теперь он катил по Скайлайн-роуд, где лес был заметно гуще, по большей части сосновый, и деревья стояли настолько тесно, что дальше нескольких футов от опушки ничего не было видно. Такер перевел «Додж» на низкую передачу, потому что дорога взбиралась на гребень и спускалась по следующему холму, резко виляя из стороны в сторону.
Свернув за поворот, он увидел слева обрыв с почти отвесными склонами. И никакого защитного ограждения или хотя бы заборчика. А за уступом сверкнула ярко-зеленая вода далеко внизу. И тут же миновал красный предупредительный щит:
Такер сбросил скорость, разглядывая озеро, раскинувшееся внизу.
И ощутил сильное беспокойство, заметив, что дорога идет вокруг токсичного водоема. По словам Беа, Сэнди тронулась в путь
