вовсю тянула за собой. – Пойдем же скорее!
И хотя во взгляде вампира ясно читалось недоумение, возражать он все же не стал.
На подходе к лесному озеру тьмы клубилось чуть меньше. Да и сам Источник был словно невидимым куполом закрыт – просматривалась граница, за которой царили покой и умиротворение, словно вокруг и не царствовала разрушительная магия.
– Ну и? – скептически поинтересовался Ийрилихар, остановившись у незримой черты. – Где тут твоя избранная подружка?
– Она в озере.
– Утонула?
– Да нет же! Я и сама толком не знаю. Я разговаривала с ее духом, или сознанием, или… – Я беспомощно вздохнула и уныло добавила: – Я не знаю, жива ли Николетта вообще и сможет ли она снова стать прежней. Сейчас именно она защищает Источник от окружающей магии тьмы.
– Это лишь вопрос времени. – Ийрилихар покачал головой. – Как только Валдар получит всю тьму, даже защита природной магии не сможет сдержать мощь темного властелина. Так что здесь не скрыться.
– Я тебя и не прятаться сюда привела, а чтобы ты вернул Николетту!
– Я? – опешил он.
Я замешкалась лишь на мгновение. Да, нельзя выдавать чужие тайны, но сейчас куда важнее другое.
– Ты. – Я кивнула. – Ийрилихар, если кто-то и может вернуть Николетту, то только ты. Понимаешь… В общем, именно ты – единственная для нее причина стать такой, как раньше. Николетту ведь ничто здесь не удерживает, никаких привязанностей. Мы с ней, конечно, сдружились, но это все равно не то. Недостаточно сильная связь, понимаешь?
– Нет.
– Ай, да любит она тебя! – выпалила я. – Так понятнее?! Любит!
Я бы не удивилась ни полному безразличию, ни блаженно-улыбчивому «Правда, что ли?». Но вместо этого Ийрилихар пару раз растерянно моргнул и выдал:
– За что?
– Полагаю, вопреки всему. – Я вяло улыбнулась.
Обычно вампир оставался непробиваемым, но сейчас все его эмоции читались открыто. Ну или тьма так обострила мое восприятие. Недоумение, неверие и растерянность – словно что-то внезапно изменилось в восприятии мира Ийрилихаром.
– Я даже толком не помню, как она выглядит, – будто просто думал вслух. – Она меня вообще никогда не интересовала. Даже имя ее забываю. Избранная да избранная.
Он немного помолчал и со странной интонацией добавил:
– Вампиры не любят и не способны вызывать любовь у кого-либо.
– Знаешь, когда-то так говорили и о темных властелинах. – Я улыбнулась.
Ийрилихар больше не стал рассуждать. Он направился к озеру. И если меня защитная граница природной магии не пропускала, то он миновал ее без проблем. Подошел к самой кромке воды. Я догадывалась, вампир понятия не имеет, что нужно делать. И, увы, не видит в этой затее никакого смысла.
На пару мгновений остановившись на берегу, Ийрилихар решительно направился прямо в озеро. Зашел так глубоко, что вода скрыла его с головой. Перепуганная я даже не успела причислить его к утопленникам, как вдруг во все стороны хлынул свет столь яркий, что даже окружающая защитный купол тьма немного отхлынула. Сначала инстинктивно зажмурившись, я осторожно снова открыла глаза. Сияние понемногу затухало, и сквозь него уже можно было разглядеть силуэт. Ийрилихар вынес из озера Николетту, осторожно положил ее на берег. Избранная будто бы просто крепко-крепко спала. Вот только оставалась полупрозрачной.
– Что с ней? – обеспокоенно спросила я, не в силах подойти ближе, защитный барьер меня по-прежнему не подпускал.
– Ей жить часа два, не больше, – констатировал Ийрилихар довольно равнодушно. – Ее сущность окончательно станет частью Источника. Впрочем, тьма все здесь поглотит раньше.
Я в очередной раз опасливо оглянулась назад. В лесу постепенно становилось все темнее. Да и метка избранницы по- прежнему пульсацией подтверждала переход магии. Но это все же свидетельствовало, что Савельхей жив. Пока жив.
– Но ты же можешь как-то помочь Николетте? – с надеждой спросила я.
– Как? – скептически отозвался Ийрилихар.
– Ну не знаю… Укуси ее.
– Чего? – обомлел он.
