Он опять тряхнул головой:
– Нет, такое со мной первый раз в жизни.
Ларсо посмотрел на меня с такой тоской, что самой стало грустно, будто бы он обнимал меня взглядом перед тем, как проститься навсегда.
Следующий танец был медленным и напоминал обычное топтание на месте, так танцевали в клубах, и на миг мне показалось, что я нахожусь на костюмированном балу. Выйдешь за двери, а там снуют машины и высотки подпирают небосвод. Когда часы пробьют двенадцать, карета превратится в тыкву, и я вернусь к своей болезни, в одиночество.
Но нет! По залу топчутся парочки – молодые и не очень, равнодушные друг к другу и счастливые. Похожий на бревно Рйонд обнимает черноволосую жену Ларсо, девушка с бубликами на голове млеет в объятиях графа, который пытался пригласить меня. Счастливей всех выглядят Саяни с ее блондином, Дарьелем. Спесь облетела с нее, она стала ласковой, трогательной и помолодела лет на десять. Вот бы мне так влюбиться! Не сгорать от страсти, а томиться нежностью, не вспыхивать, прикасаясь, а плавиться воском, как было с Эдуардом.
В мужа влюбиться, что ли? Было бы здорово, только ведь любовь не спрашивает, сама приходит… Голос Ларсо вывел меня из раздумий:
– Как же ты прекрасна, Вианта! – Он остановился и, не таясь, провел пальцем по лбу, носу, коснулся губ. – Давай убежим! Иначе я не смогу тут оставаться, смотреть, как он трогает тебя и смотрит, как на свою собственность. – Последние слова он бросил с ненавистью, будто дротики в мишень, ноздри его раздулись.
– Уже поздно, – прошептала я, снова ощущая желание, которому трудно противиться, к тому же Ларсо так красив!
– Если бы я мог повернуть время вспять, как Аделия…
– Ты же говорил, что веришь в легенду.
Ларсо кивнул:
– …то нашел бы тебя раньше и украл, и ты была бы безраздельно моей.
– А ты собственник и ревнивец, – я вскинула бровь. – Танец заканчивается…
– Я бросил в туфельку пять монет, – с сожалением сказал южный принц. – Ты будешь танцевать со мной и только последний, шестой танец подаришь кому захочешь.
Он говорил таким тоном, что защемило сердце – снова включилась эмпатия, краски поблекли, искрометный праздник превратился в рутину, за пределами которого будет темнота, но так правильнее, чем терпеть унижение…
Это его чувства! Ларсо и правда страдал из-за меня, вот только я была уверена, что это не продлится долго. А может, и продлится, потому что мало кто находил в себе силы противиться его обаянию, он использовал девушек, а тут использовали его и теперь выбрасывают – такое забывать нельзя, надо заполучить желаемое любой ценой. Но вся беда в том, что если будет владеть мной безраздельно, он быстро охладеет. Мысль, что было бы неплохо, если бы он похитил меня, щекотала нервы Вианты, но Ольге не нравилась категорически.
Любители покопаться в людских головах защитили бы на мне не одну диссертацию, потому что Ольга – разумная, трудолюбивая, ответственная – умерла, Вианта тоже умерла, и родилась я – что-то непонятное для меня самой.
Ларсо волновал меня, задевал в душе что-то глубинное, животное, но Ольге пока удавалось держать зверя в узде.
Когда все пять заказных танцев закончились, я выгребла монеты из туфель, отмечая, что Рйонд зол и жует губами – ему жаль бездарно потраченного, сложила их в специальный кармашек на свадебном платье.
Сейчас в деревне Гусятня идут народные гулянья в честь моей свадьбы, наверное, управляющий уже объявил крестьянам мое пожелание – все деньги, которые мне накидают в туфли, я потрачу, чтобы простым людям стало лучше жить. Шесть золотых – для крестьянина сумма заоблачная, как для меня еще недавно – миллион долларов.
Обуваясь, я с сожалением проводила взглядом Ларсо, который обнял жену за талию, что-то прошептал ей на ухо и повел к выходу. Нет, он не посмеет уйти! Это невежливо! В душе заскребли кошачьи царапки – я не хотела терять его, хоть и понимала, что он для меня – минутное убежище от зноя.
Я отошла к столу, где вкушала яства родня Ратона и Арлито, отыскала взглядом Саяни – тетушка отплясывала с Дарьелем нечто напоминающее джигу и выглядела такой счастливой, что я посчитала кощунственным разлучать их даже ненадолго.
Джига закончилась, и раскрасневшаяся, счастливая Саяни прилетела к нам, сдула с лица прядку, выбившуюся из прически, сверкнула глазами:
– Вианта, нам пора менять наряд.
Я поставила пустой бокал, потянулась за красным виноградным нектаром, который привезли специально для меня.
