держали нас на прицеле. После нескольких экзекуций я понял: будет взрыв. Парни бросятся на охрану, и их перестреляют. Возможно, этого и добивались. Империя загнала себя в угол и теперь не знала, как из него выбраться. Гибель русских во время бунта могла стать подходящим выходом.
Как ремонтник я имел доступ к Сети Рудника. Под контролем, конечно. Но контролер должен знать дело не хуже ремонтника. С кадрами в Руднике было плохо. Радиоактивный фон и невысокая зарплата – плохие стимулы для хороших специалистов. Системного администратора в Руднике не было. Поэтому когда однажды Сеть Рудника грохнулась – совершенно случайно, как понимаете, вызвали меня. В пультовой я пробежался по клавиатуре и заявил, что нужно смотреть сервер. Меня отвели к шкафу. Двое тюремщиков наблюдали, как я копаюсь. Скоро им надоело. Они отвернулись и стали болтать. Инвалида на протезах они не опасались. Что он может против двух здоровяков с пистолетами и дубинками на поясах? Они не служили в Африке…
Вырубив и сковав наручниками тюремщиков, я заглянул в пультовую и проделал то же со скучавшим оператором. Затем подключился к Сети и заблокировал отсеки с охраной и руководством тюрьмы. Их отделяли от остальных помещений стальные перегородки – мера против бунта. Еще в Руднике имелась защита от внешнего нападения: бронированные рольшторы на окнах, блокировка дверей и ворот. Все управлялось с компа и, естественно, было задействовано. В Руднике существовала защита от несанкционированного проникновения в Сеть: всякие там сканеры и распознаватели. Но такие системы делают интеллигентные люди в расчете на интеллигентных преступников. То, что можно войти в систему, просто захватив пультовую, им в голову не пришло. Кто же впустит туда хакера?
Заблокировав тюремщиков, я включил громкую связь и сообщил им о захвате. Предупредил: или они сидят тихо, или я пускаю газ из противопожарной системы. Тот вытесняет из воздуха кислород, дальнейшее – понятно. Подтверждая свои слова, я это продемонстрировал. Хлынувшая в комнаты углекислота вызвала у тюремщиков панику. Героев не нашлось.
Пока тюремщики калякали о делах скорбных, я вышел в Сеть и сообщил миру о захвате. Объяснил причину. В подтверждение выложил ролики, на которых охранники избивали моих парней. Найти записи труда не составило – видеокамеры в Руднике были натыканы повсеместно.
Я ждал, что штурмовая группа прибудет через час или два. Однако они медлили – видимо, не могли поверить. Один человек захватил хорошо охраняемую тюрьму? Быть такого не может! Они пытались связаться с руководством Рудника, но безуспешно. Все виды связи с тюремщиками я отрубил первым делом. Так что я полюбовался скандалом в Сети и даже дал онлайн-конференцию. В ходе ее сказал все, что думал о нашем приговоре и о тех, кто его организовал. В выражениях не стеснялся. Ругался по-русски, но доброхоты переводили. Каждое мое высказывание получало море комментариев. В основном меня поддерживали. В разгар этого праздника позвонили из посольства России. Спросили, есть ли жертвы? Я заверил, что нет. Меня попросили избегать их и в будущем, я пообещал. Меня уведомили, что защитят от расправы. Этому я не поверил, но, видимо, кто-то кому-то все же позвонил.
Когда прибыла кавалерия, я подключил наружные камеры напрямую к Сети. Объявил, что сейчас будет прямой репортаж о расстреле узника. Затем покинул пультовую и вышел за ворота. Увидев направленные на меня стволы, поднял руки. Стрелять они, однако, не стали. Даже не били…
Следствие не затянулось. Обвиняемый был один, показания давал без принуждения. К тому же они спешили. Империя влезла в дерьмо и пыталась очиститься. Издевательства над заключенными вызвали международный скандал. Россия отозвала из империи своего посла и выслала из страны имперского. Объявила о заморозке ряда направлений сотрудничества. Это рассказал мне адвокат. Судили меня на месте преступления – в Руднике. Здесь же привели в исполнение приговор. В империи смертную казнь заменяет высылка в Запасной мир…
Глава 7
…Шлепки по воде вырвали меня из прошлого. Я прислушался. Ко мне кто-то плыл – звук явно приближался. Вскочив, я подбежал к калитке и приоткрыл ее. Засов и петли не скрипнули: днем я их хорошо смазал. Ночное зрение высветило на речной глади продолговатый предмет. Лодка, в ней два человека, правят к мосткам. Оба в плащах. Один на веслах, второй за рулем. Вот, значит, как…
Я подождал, пока они причалят. Видеть меня они не могли. Темно, а имплантов с ночным зрением у них нет. В последний миг гребец убрал весла, и лодка громко стукнулась скулой в доски мостков.
– Тише! – прошипел голос, и я узнал его. Сам мастер Иззи! Надо же! Такая честь!
