Оставалось… то, что оставалось. В углу за просторным столом четверка солидных людей вела серьезную игру. Штаб-офицер протирал лысину кружевным платочком, рядом сидел аристократ в безукоризненном смокинге, напротив – могучий хуторянин- колонист Моисеева обличья, а чуть поодаль – дама, давно пребывавшая в возрасте мне-все-еще-тридцать-пять… На ней была поразительная шляпа: по дизайну своему этот головной убор вплотную приближался к именинному сливочному торту с цукатами, кремовыми розочками, шоколадной присыпкой и сверкающими блестками фруктового желе. Моих денег тут не хватило бы и на один кон… Веселая компания полуштатского-полувоенного вида бескорыстно резалась в фарао. У самого их стола стояла мрачная личность шулероватого вида и, как видно, искала удобного момента, чтобы предложить покер. Мне не составило труда узнать «жучка», такую публику, если не зевать, за версту отличишь от честных людей…
Тут меня тронули за локоть.
– Я не ошибусь, сударь, предположив, что вы недавно в наших краях?
– Не ошибетесь.
Передо мной стоял лейб-гусарский старший лейтенант, как видно, не далее минуты назад вошедший в комнату. Он стянул с правой руки форменную белую перчатку, слегка поклонился и подал мне руку. Я ответил ему тем же.
– Правда неприглядна, – продолжил старший лейтенант, приятно улыбаясь, – вечерами весь Покровец охватывает непередаваемая скука. Мы все пленники. Мы в плену у русского сплина… Воспитание не дает напиться или отчудить нечто еще более дурное, а молодость требует свое… Если хотите, я составлю вам компанию.
– Как мне вас величать?
– Да что за церемонии! Макс. Зовите меня Максом.
Поколебавшись, я назвался:
– Сергей.
Этот малый цыганистого вида, лет тридцати, с тонкими губами и щегольской, по последней моде, прической, излучал дружелюбие. Еще немного, и он взял бы меня под локоток. Впрочем, лучше невежливый собеседник, чем совсем никакого.
– Я бы посоветовал вам попробовать местное шампанское. На границе с Нейтральной зоной наши научились выращивать такой виноград – истинный черт, а не виноград! Каждая ягодка чуть не с куриное яйцо размером… Но дело, в общем-то, не в размере. Такое, знаете, ли амбрэ… Неповторимо, неповторимо.
– Непременно. Мне еще предстоит перепробовать все местное.
– За чем же дело стало? Пожалуй, я вас угощу.
– Э-э… я… Макс…
Мой собеседник щелкнул пальцами. По всему видно, его тут знали: официант появился немедленно.
– Бутылку Маслинского сухого, да живо! Постой. Если вместо Маслинского у нас тут появится Сулатонгское, шкуру с тебя спущу, продувная бестия!
Меня покоробило его обращение с ресторанной обслугой. Должно быть, на Земле нравы тише, а люди проще… Будто извиняясь передо мной, Макс произнес:
– Среди здешних человеков встречаются истинные канальи! Приходится нагонять на них… эдакого… – Он неопределенно повел рукой, сделал непонятный хватательный жест и расхохотался. Во рту у Макса сверкнул золотой зуб.
– Хотя, Серж, мон ами, места тут непередаваемо хороши. Непередаваемо! Отъехать от города всего на пять километров – и полная глушь, джунгли средней полосы, олени выходят на шоссе… Ты представляешь?
В ответ я пробурчал, что да, наверное, представляю. Он уже перешел на «ты»! Откуда такая торопливость?
– Да ничего ты не представляешь. Если останешься тут служить, я тебе такое покажу… импоссибль! никто такого не покажет. Перевалы, озера, туманы, как фата у невесты…
– К сожалению, здесь я не останусь.
– А где? То есть куда? Дай-ка я угадаю…
– МООН полковника Астахова.
Макс поднял брови и собрал губы в трубочку, показывая, как высоко он ценит служебную перспективу случайного собеседника.
– О да! Осназ это… это… дай я пожму твою руку.
Рукопожатие длилось добрых полминуты, энергичные встряхивания следовали одно за другим.
Я осведомился по поводу цены на бутылку Маслинского, но Макс лишь отмахнулся. В его руках материализовалась колода карт.
