– Пока не говорил. Я сам подробности узнал чуть больше часа назад. Да и сильно сомневаюсь, что сэконунг вообще станет меня слушать.
– Почему? Это же в его собственных интересах!
– Боюсь, что собственные интересы и мои советы для Эйнара теперь – две большие разницы…
Леди Мак-Лайон пытливо заглянула в глаза супругу:
– Разговор прошел не слишком гладко, да?
– Это еще мягко сказано. – Лорд выбил пальцами звонкую дробь по боку кувшина и поднял голову. – В любом случае мои подозрения – это только мои подозрения. И заранее трепать нервы Эйнару, у которого они и так ни к черту, я не хочу. К тому же помимо него есть еще Творимир. И он уже не в восторге от моего повышенного интереса к своим соотечественникам. Не стоит дразнить гусей. По крайней мере сейчас, когда мне толком ничего не известно.
– Тебе – да, – невнятно пробормотала она, – а ему? Известно хоть что-нибудь Творимиру, как думаешь?
– Честно, милая, – понятия не имею. Да, мы друзья, мы вместе прошли дым, огонь и медные трубы, но ведь Вячко этот самый ему тоже далеко не чужой. К тому же соплеменник. Разве тут вообще в чем-то можно быть уверенным?
– Так что же делать? Оставить все как есть?
– Вот еще. – Серые глаза знакомо сверкнули. – Когда меня такие глупости останавливали? Дружба дружбой, а служба службой. И не надо возмущаться, моя дорогая. И Творимиру, и Эйнару я желаю только добра. Но это не значит, что я позволю кому-то…
– …обскакать тебя на собственном поле? – ехидно вздернув брови, закончила за мужа Нэрис.
Губы Ивара разъехались в широкой ухмылке:
– Умница. Быстро схватываешь.
– А что ты хотел от жены королевской гончей? – Леди пожала плечами и весело добавила: – Насобачилась!..
Они рассмеялись. Какое-то время в комнате стояла тишина, нарушаемая только неровным потрескиванием дров в очаге, а потом Нэрис спросила:
– Так, значит, ты подозреваешь русов в шпионаже?
– Не всех.
– Только этого Вячко? – Она понизила голос. – Как-то не верится даже! Зная Творимира…
– «Скажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто ты»? – криво усмехнулся лорд Мак-Лайон. – Ну-ну. У твоего собственного мужа, котенок, еще и не такие «друзья» встречались. Оборотни, конечно, фальшь лучше чуют, но и они не ясновидящие… К тому же шпионаж шпионажу рознь.
– Как это?
– Обыкновенно. Думаешь, у нас при дворе чужих соглядатаев мало? Ха! Пятеро засвеченных и еще трое – на подозрении. Что ты как ребенок, ей-богу?
– Но почему же вы их тогда не…
– А зачем? Вышлешь одних, так другие найдутся. Проще уж этих под контролем держать. И волки сыты, и овцы целы.
– Тогда не понимаю, что ты из-за русов так разволновался? – совсем запуталась леди. – Если это у вас в порядке вещей?
Королевский советник покачал головой:
– Шпион относительно безопасен, когда известно, на кого он работает. А тут так сразу и не скажешь.
– Так ты же сам говорил про Новгород!
– И? – непонятно усмехнулся лорд.
Нэрис развела руками:
– Значит, Вячко – человек новгородского князя. Это же ясно! Если он вообще шпион, конечно.
– Шпион не шпион, а здесь не просто так появился, – пробормотал Ивар. И все с той же усмешкой добавил: – В Новгороде, помимо князя да воевод, и других интересностей хватает, котенок. Больше тебе скажу: одну из них мы с тобой сейчас имеем прямо у себя под носом. И имя ей…
– Союз Четырех? – внезапно осенило Нэрис.
Королевский советник крякнул. И, удовлетворенно прищурившись, посмотрел на супругу долгим взглядом.
– Знаешь, милая, – наконец сказал он, – увидишь Эйнара – передай ему, что он осел. Причем недалекий и завистливый.
Леди Мак-Лайон изумленно округлила глаза. Ивар поспешно спрятал улыбку:
– Забудь. Так, вырвалось… Ты совершенно права, Союз Четырех городов. И если по совести, вот он-то меня смущает больше всего! Новгород – это, конечно, сила. Но против торговой коалиции такого масштаба он ровным счетом ничего не значит. Там и
