– Это какие? – Девушка подхватила меня под руку. – Идем туда – там хорошая таверна.
– Идем.
Зал таверны был практически пуст, однако белые скатерти на столах и отсутствие бардака в зале говорили о многом. Мы заняли столик возле узкого окна. Не прошло и минуты, как к нам подскочил половой, чтобы принять заказ.
Вскоре на стол поставили готовые салаты, заказанные серой эльфийкой. Мое же жаркое только-только было поставлено на огонь.
Отличительная черта многих эльфов, даже полукровок – они практически не едят мясо. Хотя я неверно выразился, они его едят, но не в привычных для людского племени количествах. Однако в растительном рационе они перегнали даже самых заядлых гурманов, умудряясь приготовить практически что угодно. Вот недавно пробовал приготовленные Тиалль молодые побеги какого-то дерева: твердостью они напоминали спелую морковь, а на вкус… сложно объяснить человеку, который не пробовал ничего подобного. И сладкое, и тягучее, и похрустывающее ближе к сердцевине.
Принесли мое жаркое, на которое я тут же набросился. Раньше не замечал за собой такого голода, хотя – вполне логично, если учесть, что в коллегии нас кормили только кашей.
Обратив внимание, как ест эльфийка, я едва не рассмеялся, настолько забавно это выглядело: острые кончики ушей при работе челюстей слегка подрагивали. Иногда она осторожно пробовала какой-нибудь корнеплод – при этом кончики ушей либо вставали торчком, либо расслабленно провисали.
– ЧТО? – Тиалль заметила, что я замер и неотрывно смотрю на нее. – У меня что-то с прической?
– Да нет, просто обратил внимание на твои уши…
Тиалль нехорошо прищурилась и слегка наклонилась вперед. При этом кончики ушей встали торчком и угрожающе стали покачиваться.
– И-и-и?
– Никогда не обращал внимания, что у эльфов уши живут своей жизнью и реагируют на эмоции владельца.
Эльфийка сдавленно пискнула, прижав ладошками уши к голове, а от крови, прилившей к лицу, она стала едва ли не одного цвета с волосами, правда более темный оттенок кожи добавлял шарма… Я постарался во всех подробностях запомнить ситуацию, особенно моменты с ушками.
– К-к-курт! – зашипела она. – Я прибью тебя! Об этом нельзя так говорить в открытую!
– В смысле?
– Это… – Эльфийка окинула полупустой зал и, слегка успокоившись, отпустила уши, которые теперь стояли торчком. После чего прошептала: – Это неприлично для эльфа – потерять «контроль» за ушами! Если кто узнает, позору не оберешься!
«Еще одна непонятная черта живых! Это же надо придумать – запрет на естественную реакцию организма! Причем безобидную!»
После трактира или таверны (я так и не понял, в чем их отличия) она потащила меня по городу.
Город был интересен тем, что сутью его построения было Неравенство. Строители создавали его как оплот науки и верховенства знаний над низшими человеческими желаниями. Вот только сразу после того, как отстроили замок на верхушке горы, земли стали различными путями переходить из рук в руки, в конце концов, оставаясь во владении тех, кто имел больший кошелек. Верховное дворянство, духовные лица, империи и иные королевства приобретали земли для обустройства посольств и личных домов.
Ну, а оставшееся… оставшееся разобрали те, кто победнее. Самый крайний уровень, часто затопляемый, когда поднималась вода, был населен крестьянами и состоял почти полностью из трущоб.
Пирсы, где помимо моряков можно встретить немало тех, кого аристократия считала отребьем.
– Опять задумался? – возмутилась Тиалль.
Она остановилась у кованой ограды частного дома, любуясь на причудливо украшенные, покрытые снегом и изморозью деревья.
– Ты весь день словно в облаках витаешь!
– Быть может, так и есть, – ответил я и предложил. – Идем дальше?
– А дальше квартал Красных фонарей! Или ты решил развлечься?
– А что это за особенный квартал?
– Ты не знаешь?
– Что-то смутно слышал от Олеса. Самому, правда, бывать там не приходилось, но если ты не против, пойдем, сходим?
Серая эльфийка звонко расхохоталась, потеряв на несколько секунд свой хваленый контроль, ради которого тратила столько
