– Что так?
– Я уже бывал на этом острове.
– Ты рассказывал.
– Угу. И в прошлое посещение меня хорошо запомнили. В особенности один англичанин, плантатор. Понимаешь, господам флотским офицерам не нравится, когда задевают их коллег, даже если этот коллега ирландец. Между мной и этим снобом имела место дуэль. Он просто вынужден был скрестить со мной шпагу.
– И?
– И я допустил оплошность. Моя рука оказалась недостаточно тверда, а он достаточно живуч.
– Думаешь, он захочет заполучить тебя?
– И заполучит. Разве только мне повезет и его не будет на торгах.
– А если потом выкупит?
– Я успел отметиться в Бриджтауне в качестве доктора. Поэтому не думаю, что меня захотят продать. Практикующий хороший доктор принесет более ощутимую пользу, чем раб на плантации. А я, смею заметить, хороший доктор.
– Значит, у тебя все не так безнадежно, – хлопнув Патрика по плечу, заключил Кевин.
– В теории – да. А на практике… Понимаешь, даже если эта свинья не купит меня, он всегда может меня просто прикончить. Мы ведь не имеем никаких прав. Ну разве только потом выплатит моему хозяину компенсацию за убитого раба. Но признаться, я бы предпочел больше этот вариант, чем стать его законной собственностью. Правда, я даже не представляю, насколько мне должно повезти, чтобы этот ублюдок не оказался на торгах. Плантации испытывают постоянную потребность в рабах, так что плантаторы не пропускают ни одного аукциона.
Корабль вошел в гавань Барбадоса к вечеру этого дня. Устраивать аукцион было уже поздно. Однако капитан предпринял меры для того, чтобы известить плантаторов о предстоящих назавтра торгах. Конечно, сделал он это не сам, а лишь уплатил некоторую сумму распорядителю, который и должен был все организовать в лучшем виде.
Корабли в Карлайлской бухте, на берегу которой раскинулся город вполне европейской постройки со звучным названием Бриджтаун, вовсе не были редкостью. Остров вел весьма активную торговлю как с другими колониями, так и с метрополией. Поэтому практически не случалось дня, чтобы сюда не прибывали суда. Причем нередко и по нескольку в день.
Так что прибытие очередного корабля не было каким-нибудь особым событием. Разве только в сезон штормов, когда моряки предпочитают лишний раз не выходить в море. В это время торговля на острове велась не особо активно, и плантаторы не проявляли особого интереса к прибывающим судам. Если, конечно, не ожидали какой-то конкретный корабль. И потом, далеко не все плантации находились поблизости от моря и Карлайлской бухты, в частности. Хватало хозяйств и в глубине острова. Поэтому и существовала необходимость в оповещении.
Утро для невольников, как всегда, началось с посещения отхожей лохани. Но на этом все привычное и закончилось. Кормить их никто не стал, разве только дали по кружке воды. После чего погнали на берег и вскоре доставили к деревянному помосту, на котором и проводились торги.
Аукцион начался примерно через два часа пребывания невольников под палящими лучами тропического солнца. Впрочем, Патрик не особо обращал внимание на все сильнее наваливающуюся жару. В конце концов, ему к ней не привыкать. А вот вдохнуть полной грудью чистый воздух было откровенно приятно. Конечно, чистота воздуха была довольно относительная. Площадка аукциона находилась здесь же в порту, а потому в воздухе хватало самых разнообразных запахов, весьма далеких от благовоний. И все же это не шло ни в какое сравнение с миазмами трюма.
Впрочем, просто наслаждаться солнцем и относительно чистым воздухом у него не получалось. Перед началом торгов их всех выстроили в две шеренги друг напротив друга, и перед ними прохаживались либо сами плантаторы, либо их старшие надсмотрщики. Они самым внимательным образом осматривали товар. Кто же станет торговаться за кота в мешке.
Осматривали их, как скотину, иначе и не скажешь. Заглядывали в рот, проверяя состояние зубов. Ощупывали тело, пытаясь определить, насколько крепки или, наоборот, дряблы мышцы. Словом, именно как скотину, в поисках изъянов или отсутствия таковых.
Патрик заметил давнего врага, как только тот появился у дальнего конца шеренги. Генри Джонсон предпочитал выбирать рабов лично, доверяя надсмотрщикам только доставку его новой собственности домой. Плантатор двигался не спеша, с некой ленцой и эдакой вальяжностью. Он мог себе это позволить, будучи владельцем одной из крупнейших плантаций острова. Впрочем, будь у него даже мелкое хозяйство, вряд ли это могло на что-то повлиять. Уж чем-чем, а отсутствием самолюбия этот тип тридцати пяти лет от роду не страдал.
