Артем Каменистый
S-T-I-K-S. Человек с котом
© Каменистый А., 2016
© Оформление. ООО «Издательство «Э», 2016
Глава 1
Мертвяк неловко перевалился через высокий забор из металлической сетки и еще в полете начал многообещающе урчать. Чуть повернувшись, Карат вжал в плечо пятку приклада, передернул цевье, потянул за спусковой крючок. Но ничего не последовало, вообще ничего, не было даже звука удара бойка по капсюлю, что можно услышать при осечке.
Ноль реакции.
Похолодев, Карат дослал в ствол новый патрон, вновь попытался выстрелить, и опять без результата. Урчащая тварь уже тянула к нему морщинистые руки со скрюченными пальцами, вот-вот и уродливые ладони сомкнутся на шее. Нет возможности уклониться, и он никак не успеет решить проблему со странно закапризничавшим оружием, ведь у него не осталось даже жалкой секунды, чтобы хотя бы меч выдернуть из ножен, он бесполезно болтается за спиной. И убежать не получится, тварь хоть и не самая опасная, но шустрая, на открытой местности легко догонит.
Хотя выход все же есть. Карат ведь изменился, он теперь не такой, как прежде, и умеет растянуть мгновение так, что даже капли дождя станут двигаться немногим быстрее улиток. Надо всего лишь чуть напрячься, представить, что шевелишь ушами. Чудной метод, подсказанный Чтецом – юным знахарем, но на удивление действенный, срабатывает безотказно.
Карат напрягся так, что лицо сморщилось, а его неподвижные уши зашевелились на самом деле, чего прежде ни разу не случалось.
Даже нет, не зашевелились – они замахали, будто крылья бабочки. Но миг не застыл, не стал растягиваться, и перед лицом распахнулась неправдоподобно широкая пасть мертвяка. Она оказалась так близко, что можно было разглядеть немаленькие клочья застрявшего меж зубов кровоточащего мяса. Похоже, тварь только что позавтракала живой добычей, но явно не наелась.
Вскрикнув от отчаяния, Карат рванулся в сторону, пытаясь уйти в прыжке и понимая, что ничего из этого не выйдет, никак не успеть, монстр тоже сильно изменился, слишком быстрый, догонит в два счета. При этом попытался еще раз напрячь уши, активировать наконец спасительный дар Улья. Усилие оказалось чрезмерным, в голове оглушительно щелкнуло, и Карат отчетливо понял, что все пропало, это конец, он теперь такой же слабак, каким был в первые дни новой жизни. Больше никогда не сможет останавливать время, его бесценное умение необратимо сломалось.
Странно, но ужас от осознания этого факта многократно превысил тот, который он испытывал от неизбежности тесного знакомства с развитым зараженным. Страх, отчаяние, паника захлестнули его с такой силой, что в глазах потемнело, а затем по глазам ударило ярким светом, он оказался в совершенно другом месте, уютном и безопасном. Но ему все еще мерещилось, что продолжает лететь, вытянувшись в прыжке, тело невольно дернулось, с болью, с трудом покатилось было к краю узкой койки, но вовремя остановилось, подчинившись голосу разума.
Это всего лишь дурной сон. Один из многих неестественно реальных и одновременно абсурдных кошмаров, которые одолевают его в последние дни.
Обессиленно развалился на спине, уставившись в потолок, белоснежность которого нарушалась лишь черным глазком крошечной камеры, уставившейся вниз.
Скрипнула дверь, мелодичным голосом осведомились:
– Карат, опять кошмары?
Это милашка Грета – из всех, кого он здесь видел, она самая приятная. Хотя если говорить честно, у нее пока что нет конкуренток, сравнивать можно лишь с неряшливым толстяком Джинсой и молчальником Краповым. Никого другого Карат здесь до сих пор не видел. От Шуста он знал, что в этом стабе должно проживать на порядок больше людей, чем в ныне разгромленном Кумарнике, но так уж получилось, что сюда он попал в беспамятстве, в себя пришел уже в отдельной больничной палате, за ее стены хода не было, да и не очень-то побродишь на искалеченных разрывом гранаты ногах.
Чуть скосил голову. Грета заглянула одна, остальных его сновидения не очень-то интересовали. Ну да, далеко не ВИП-пациент, нет смысла устраивать столпотворение вокруг рядового бродяги Улья.
– Приснилось, что ты подстриглась под мальчика. Худший из всех кошмаров, после такого я точно поседею.
Грета улыбнулась улыбкой женщины, которая знает себе цену. Симпатичная, лет двадцати семи, но в Улье нельзя ориентироваться по внешнему виду, так что на деле ей может оказаться куда больше. Главное украшение – огненно-рыжие роскошные волосы, опускающиеся гораздо ниже лопаток. Чтобы держать такую шевелюру в идеальном порядке, ей, должно быть,
