оказаться куда неприятнее. И ладно, если сможет прорваться на большую воду, а вдруг придется разворачиваться и уходить по узкому каналу?
Кот завыл еще печальнее, серый тоже оценил остроту момента.
Мертвяк полез на трубу, вот он уже забрался, а Карату до опасного места надо преодолеть добрый десяток метров. Кто быстрее, зараженный или лодка?
Чуть повернул вправо. Опасно приближаться к суше, но на этом берегу пока что ни один мертвяк не отметился, а такой маневр даст немножко форы. Тварь пробирается по трубе неловко, это топтун, у него пятки каменные, тяжело такими удерживаться на скользком металле. Но все равно движется быстро.
Слишком быстро.
Лодка под трубами, мертвяк над головой, а его дружки, оценив вдохновляющие перспективы, наперегонки лезут за первопроходцем.
Отчаянный взмах весел, топтун прыгает вниз, хищно расставив в стороны мускулистые лапищи. Еще взмах, монстр солдатиком входит в воду, забрызгав и Карата, и кота. На дно не ушел, когтистые пятерни тут же вцепились в задний борт. Дважды вжикнул меч, посыпались отсеченные пальцы, и на этом все закончилось – лодку больше никто не держал.
– За билет не уплачено, так что пошел вон! – довольно рявкнул Карат, на ходу споласкивая клинок.
Неприятности позади – на этот раз они проскочили.
Дальше потянулась чересполосица не слишком впечатляющих по размерам кластеров – и стандартных, и стабильных. Одни участки речных русел сменялись другими, и хлопот Карату при этом не прибавлялось. То есть новые водоемы во всех случаях оказывались достаточно широкими.
Не то что оставшийся позади канал. Орава воющих и урчащих зараженных на берегу теперь в кошмарах сниться будет.
Время от времени мертвяки по обеим сторонам проявляли интерес к лодке, но ненадолго, быстро отставали. Один раз заметил элитника, размером он превосходил того, который вчера нашел смерть от единственной выпущенной в упор пули.
Тварь сидела на заросшем высокой травой лугу и на Карата смотрела с искренним интересом. Но даже с места не сдвинулась, только влюбленным взглядом проводила.
Это слегка обрадовало. И дело не в том, что избежал очередной неприятности. Просто приятно узнать, что даже самым крутым монстрам не нравится лезть в воду. Потому Карат все больше и больше хвалил себя за идею использовать лодку. Пусть собранная из кусочков река заметно уклоняется к югу – не беда. Пока что он движется почти точно в нужную сторону, потом останется лишь взять небольшую поправку, заблудиться не должен.
На очередном отрезке пути берега изменились, стали выглядеть дикими. Ни деревень, ни причалов, ни линий электропередачи. Только узкие тропинки местами, а вот промелькнул незатейливый рыболовный мостик. Густой невысокий тростник по обеим сторонам, за ним тянется лиственный лес. Солнце светит высоко над головой, птички чирикают, рыбки плещутся, ласковый ветерок поддувает, и при всем этом впереди по реке высоченной стеной поднимается непроглядный туман.
Вот и приехали, сушим весла – перезагрузка. Именно в этот момент впереди лежащий кластер решил обновиться.
Странно как-то. Такого густого тумана Карат еще не видел, а он с перезагрузками сталкивался уже не раз. Хотя это Улей, он не всегда предсказуем и любит разнообразие, не стоит удивляться очередному новшеству. Обычный туман-кисляк, просто сейчас его необычно много – экая невидаль. Надо постоять немного, подождать, он начнет рассеиваться, тогда можно будет продолжить путь.
Раньше никак – рискуешь оказаться на кластере в момент перезагрузки. А это попасть под откат – считай, что гарантированная смерть. Некоторые «Фомы Неверующие» специально подгадывают такие моменты, лезут, наивно полагая, что их вернет в привычный добрый мир. Ни для одного из них ничем хорошим это не заканчивалось.
Карат завел лодку в камышовый залив, заросший цветущими кубышками, остановился, начал копаться в рюкзаке, при этом обратившись к коту:
– Пожевать не хочешь? В смысле тушенку?
– Мяу.
– Вот почему-то я не удивлен, что ты согласился.
В этот момент случилось еще кое-что странное, такое Карат тоже видел впервые. В толще кисляка пробежали разряды ослепительных молний, от их яркого света мир на пару секунд стал черно-белым. И при этом ни малейшего намека на гром. Наоборот, стало тихо-тихо, даже перепугавшиеся пичуги перестали свиристеть.
А затем туман исчез. Вся эта клубящаяся громадина, белевшая впереди плоским айсбергом, в один миг растворилась почти без
