– Как в кино, у супергероев.
– Шутишь?!
– Ни капельки. Я только за счет своей и выживаю.
– Ты о таком не говорил.
– Если бы я говорил обо всем, мы бы с тобой только и занимались разговорами. И так уже язык устал, вот ведь неугомонная. Ложись лицом кверху, кровь должна успокоиться сама собой, не мучай нос лишний раз.
– Карат?
– Ну что еще?
– А мне обязательно сидеть в этом безопасном стабе?
– Неужели у тебя другие планы? Ну так поделись.
– Ведь можно, как ты, ходить куда вздумается.
– Ага, только вот хожу я не куда мне вздумается, а куда должен идти. Другие решают, а не я. Такая вот у нас странная свобода.
– Но я не хочу там оставаться.
– Ты еще не видела Полис, а уже не хочешь оставаться в нем.
– Да, не видела. Но я точно знаю, что он мне не понравится.
– Это выверты женской логики. Ты умная девочка, сама должна понимать, что ерунду говоришь.
– Никакая это не ерунда.
– Вот давай придем, посмотришь на Полис, и тогда сама себе ответишь – что лучше: сидеть в тихом безопасном месте или бродить среди тварей и людей, которые мечтают тебя расчленить и сожрать.
– Ну, это ты специально напугать меня хочешь.
– О чем ты? Разве тварей не видела?
– Нет – я о людях, которые мечтают меня расчленить. Глупости говоришь, никому такое не надо.
– Диана, я не стану тебя лишний раз на ночь глядя пугать, но поверь – ты еще почти ничего не знаешь об Улье. Так что, прежде чем обвинять в глупости, вспомни мои слова, и лучше промолчи. Как твой нос?
– Все уже прошло. Карат, но зачем кому-то меня расчленять?
– Так надо, Диана, так надо… Тебе еще много предстоит узнать. И самое главное – иммунный не должен страдать от голода. К тому же женщина – бесспорная королева кухонного хозяйства. Так что хватай эти банки – и вперед, покажи себя у плиты во всей красе. А я наверх, осмотрюсь с кокпита, оттуда обзор неплохой. И воды подогрей, попробую соскоблить щетину, а то зарос, как мамонт.
– Всю не брей, тебе ведь идет.
– Постараюсь. Если где лишнее отхвачу, сразу назад приклею. Глядишь, и влюбится какая-нибудь симпатичная мертвячка.
Глава 26
Плавни, казалось, не собирались заканчиваться. Будто за ночь неведомый зловещий разум, который здесь всем заправляет, решил нехорошо подшутить над заблудившейся парочкой, окружив ее непроходимыми тростниковыми дебрями. Сколько они ни плыли на север, никакого намека на поворот к востоку не заметили. Разве что узкие протоки, но в них страшновато соваться.
Дальше ситуация еще больше усложнилась, водная ширь резко сузилась, теперь и южный берег затянуло озерной растительностью, подходов к суше и там не видать. Но пока что унывать рано, ведь размеры акватории позволяют не беспокоиться по поводу нападений из засад.
А затем впереди показался мост.
Карат тут же свернул к тростниковой стене, скрываясь за ней от взоров вероятных противников, и произнес:
– Похоже, пришло время высаживаться.
– Ты видишь берег?
– Нет, всего лишь мост. Но там должен быть выход на сушу.
– Я ничего не вижу.
– Да вон же он – впереди.
– Все равно не вижу. Ты говорил, что зрение будет улучшаться, а оно только хуже становится. Мне надо к врачу.
– Знахари тебя в стабе посмотрят, сделают глаза лучше, чем были.
